Понемногу теряю веру в людей

Под замком - потому что родители читают, чего их волновать. А так все вполне вытаскивабельно из-под замка - тем более что явно до версии второй стороны - не больше трех часов, наверное.

Короче, сходил, как уже было отмечено, на каток, на коньках стоять не умею, держась за бортик, обошел каток по кругу, испытав при этом сильнейший стресс плюс - спина болит, ноги болят.
Выпил двести граммов, потом вызвонил Ольшанского - типа бухать дальше, сидим в "Квартире 44", выпиваем, потом пришли Милова с Таратутой. Кухня в "Кв. 44" уже не работает, а Таратута очень хочет есть, и мы отправляем Милову и Ольшанского по домам, а сами с Таратутой идем в Кофеманию.
В Кофемании я вижу большую компанию за столом, узнаю Жарича и Лешу Гореславского, здороваюсь, садимся с Таратутой через столик от них, потом я соображаю - ну конечно, у Маши Гореславской сегодня день рождения, подхожу, поздравляю ее, потом возвращаюсь, и мы с Таратутой дальше ужинаем.

В какой-то момент подходит писатель Багиров и говорит - Чувак, пойдем, выйдем на улицу. Я встаю, говорю - пойдем, иду за ним и при этом наклоняюсь к Таратуте и говорю - Сейчас пиздиловка будет. Таратута хватает меня за рукав, говорит - Ты с ума сошел, садись, никаких пиздиловок.

Меня ее довод убеждает, я сажусь, ем дальше, снова подходит писатель Багиров и говорит - типа ну чо ты, пойдем. Я говорю - давай пойдем, только не сегодня, и Таратута тоже говорит, что это ее вечер, и она не позволит его портить. Он как-то хамит Таратуте, потом приходит Гореславский с охранником, его уводят, мы едим дальше, потом он подходит еще раз, уводит его уже какой-то незнакомый мне мужик Федя, Багиров обещает ждать меня на выходе, потом мы с Таратутой считаемся и думаем, что делать дальше.
Драться уже совсем не хочется, и мы просим официантку вызвать охранника, чтобы он нас проводил до такси, но охраннк говорит, что он отвечает только за зал и вообще что он один сделает. Предлагает вызвать милицию.

Друг Гореславских Федя тем временем обещает держать Багирова, пока мы уходим, мы встаем и собираемяс уходить, но тут Багиров встает у выхода и действительно ждет. Я говорю охраннику, что хуй с ним, вызывайте милицию, тот вызывает, Жарич тем временем говорит мне, что давай мы вместе выйдем, потому что при нем, при Жариче, Багиров драться не станет, и вообще у него никогда до драки еще не доходило, только слова; мы разговариваем, тем временем Багиров каким-то незаметным образом оказывается около меня и бьет меня в нос. Я падаю, роняю стул.

Ударил, надо сказать, действительно сильно. Нос вроде бы в порядке, но губа, которая находилась на периферии удара, опухла как-то основательно и утром, надо полагать, опухнет еще сильнее. Далее Багиров вместе с Гореславским и еще какими-то людьми уходит на улицу и снова встает у выхода, я вытираю свой нос (крови было пиздец сколько), и тут приезжает милиция - два мента, - и милиция говорит, что может отвезти меня в отделение, чтоб я написал заявление, а может за вознаграждение отвезти меня домой, и это мне обойдется дешевле. Советуемся с Таратутой, решаем - домой за вознаграждение, выходим, Багиров кричит, что он до меня еще доберется, завозим Таратуту домой, потом меня, даю ментам за это тысячу рублей.
По дороге объясняю - он писатель, я критик, ему не нравится, то, что я пишу, ну и вот. Менты смеются - мы, говорят, думали, что у вас все сложно - суды, адвокаты, а тут на тебе.

Приезжаю к месту временного проживания, смотрю на себя в зеркало - даже сфотографировать нечего, обычное лицо. Пишу этот пост.

История, конечно, совершенно не героическая, я, надо полагать, повел себя вполне трусливо - но вообще пиздец какой-то.