...на своем блоге Ирек Муртазин опубликовал сообщение о смерти президента Татарстана Минтемира Шаймиева. Это был гром с ясного неба. Позвонили десятки людей, журналисты, которые были в недоумении – с одной стороны, Муртазин не считается заслуживающим доверия источником, он уже не раз выпускал странные «утки», с другой стороны, все-таки бывший пресс-секретарь президента, должен сохранить связи в стратосфере, да и потом так уверенно, с апломбом сообщил – не верилось, что человек способен на подобную чудовищную дезинформацию. Да и скрыть подобный факт невозможно. ФСБ, Кремль, федеральная служба охраны, правительство республики, служба охраны президента РТ, родственники, аппарат – если что-либо случилось, то все распространилось бы довольно быстро. Но все молчали – один Муртазин оказался в центре информационного тайфуна. По городу распространялись слухи – народ привык к Шаймиеву и полюбил. Некоторые звонившие мне женщины, вполне оппозиционные и критичные раньше к Шаймиеву, плакали, горевали, жалели Шаймиева. В магазинах люди плакали. Его мнимая смерть сразу многое расставила по своим местам, все вдруг стали осознавать крупный масштаб его личности, его незаурядность.

Муртазин стал калифом на час и подобного, кажется, добивался – его блог занял пятую позицию в «живом журнале» России, благодаря «черному пиару». На одной из бирж акции «Татнефти» упали на 12%. Но уже вечером в пятницу оперативно по телеканалу в программе «Город» выступил пресс-секретарь президента Шаймиева Айрат Зарипов, сбил волну слухов, сделал опровержение, сообщил, что у президента хорошее настроение, он купается, прекрасно себя чувствует, а сообщения о его смерти – это «полная чушь».
Зарипов вполне профессионально это сделал, скупо, но точно, хотя чувствовалось, он переживал от того, что подобные слухи приходится опровергать о близком, почти родном человеке.

Конечно, он тоже был потрясен невероятной наглостью сообщения. То, что ни один федеральный канал, ни одно официальное СМИ, которые получали данные из Кремля, никак не откликнулись на слух, распространенный Муртазиным, подтверждало заявление пресс-службы Шаймиева. Муртазин упрямо продолжал заявлять, что Шаймиев умер, и не верит сообщениям пресс-службы. Вокруг него возникла небольшая секта информационных «муртазианцев», которая любые факты трактовала в пользу смерти Шаймиева. В общем, это была какая-то геббельсовская, запредельная ложь. Даже если и были проблемы со здоровьем, а в таком возрасте они объективны, то вакханалия, которую раздул Муртазин, делая себе на этом пиар, просто выходила за рамки человеческой морали.

Прокурор Кафиль Амиров вмешался в ситуацию, так как она была беспрецедентна, опасна и наносила удар по государственной машине Татарстана, объявление о смерти президента уже тянуло на государственное преступление, стремление посеять панику в рядах чиновничества, среди народа, паралич управления, это действительно была словно ожесточенная информационная война, объявленная Муртазиным своему бывшему шефу, в общем, все тянуло на государственный терроризм.

В Муртазина словно вселился какой-то бес. Это действительно было какое-то дикое беснование, так как сообщать о смерти живого человека – это большой грех, тем более в месяц рамазан. Психологически со стороны выглядело так, что Муртазин словно вызывал смерть Шаймиева, шаманил, это был какой-то внеморальный политический сатанизм, мания.

Однажды я сравнивал его с героем Достоевского из «Бесов» Петрушей Верховенским. Очень похожий типаж. Такого в республике никогда не было. Почему он это сделал, что толкнуло его на это? Ответ здесь не может быть простым, но думается, что в основе обыкновенная гордыня, тщеславие, зависть.

Шел он к этому давно. Еще когда пришел на ГТРК «Татарстан» генеральным, обещал всех сотрудников разогнать, мол, вы все бездари, всех уволю. Я один талант, гений. Его как-то пытались одернуть, но трудно спорить с гением. Люди его боялись и писали коллективные письма с требованиями об отставке. На последнем заседании «Казанской трибуны» меня поразило, как он вдруг стал пародировать дикцию Шаймиева, с такой неожиданной внутренней ненавистью. Стало ясно, что он действительно считал себя гораздо умнее Шаймиева. Шаймиев был для него недалеким человеком. И это Шаймиев, который «сделал» Муртазина, который назначил его пресс-секретарем, который любил его и доверял.

Но, увы, предают только близкие. Муртазин оказался мелким человеком и бездарным. Говорят, что если Бог хочет наказать человека, он лишает его разума. Но Бог наказал его еще тяжелее, он лишил его не только разума, но и сердца. Когда Муртазин выпустил книгу про Шаймиева, у Шаймиева был даже микроинсульт, он не ожидал такого черного предательства, был потрясен.

Видимо, Муртазин хорошо изучил Шаймиева во время своего пресс-секретарства, знал его эмоциональность, знал, куда нанести наиболее болезненный удар. И продолжал в том же духе. Он понимал, что Шаймиев - человек в возрасте, интеллигентный и тяжело это будет переживать.

Возможно, слух о смерти и был предназначен в первую очередь Шаймиеву. Это был рассчитанный психологический удар. Действовал ли Муртазин один? Вряд ли, скорее всего это скоординированная группа.

Муртазин все время откровенно паразитировал на Шаймиеве, на своем пресс-секретарстве, на своем знании доверенных ему тайн Шаймиева. Он выступал здесь как вульгарный шантажист. Он любит блефовать, любит авантюру, любит славу. В принципе мы здесь встречаемся с классической ситуацией слона и моськи. Или Моцарта и Сальери. Причем чем более талантливо поступал президент, тем более нарастала, наверное, в душе у Муртазина зависть.

На его же блоге один человек написал интересное сообщение, по существу, притчу, высвечивающую фигуру Шаймиева. Замредактора «Известий» на встрече с Шаймиевым говорил ему – вы такой мудрый, вы такой великий политик, у вас такой высокий рейтинг. На что Шаймиев ответил: «Легко высоко нести пустую голову». Одна фраза, но сразу блеснул острый ум.

Интересная деталь – Муртазина спросили, зачем он поместил сообщение о смерти Шаймиева? Ответ обескуражил – «мол, мне друг сообщил, что вокруг отеля Шаймиева в Кемере стоят полицейские, Шаймиев не вышел купаться утром, и я решил спрогнозировать, как будут развиваться события в республике в случае смерти Шаймиева». Это у него шалость такая, сообщать о смерти живых людей.

Это уже повтор. В июне он сообщил на всю страну, что 15 октября в Татарстане состоятся досрочные выборы Госсовета РТ, что Шаймиев станет председателем Госсовета РТ, в Татарстане будет ликвидирован пост президента, а 10 июля на сессии Госсовет РТ объявит о своем самороспуске. Вся страна эту чушь заинтересованно обсуждала. Как же - сообщил бывший пресс-секретарь Шаймиева, человек, осведомленный в закулисье. Не верили официальному опровержению.

Когда ложь рухнула, спросил Муртазина, откуда были сведения. Он ответил: «10 июля был последний день, когда Госсовет РТ мог объявить выборы на 15 октября». Оставалось только развести руками. Какие-то глобальные фантазии, полушизофренические выводы из мелких фактов. Слон из мухи. Может, это действительно болезнь? Потому что логика здесь отсутствует, все построено на песке. Лихорадочный блеск в глазах Муртазина вызывает желание привлечь медицинского специалиста.

Почему молчит Шаймиев, не отвечая на домыслы Муртазина? Скорее всего, он не хочет отвечать ему, брезгует. Для него слишком противно отвечать ему. Для него морально тяжело отвечать Муртазину, так как это своеобразное «уравнение» позиций, а Шаймиев его не может рассматривать, как равного человека, как равного противника, слишком много чести. Он потрясен его предательством. Это огромное разочарование Шаймиева. И здесь Муртазин наносит удар по всему гражданскому обществу в Татарстане, наверняка найдутся силы, которые это разочарование Шаймиева будет пытаться использовать в корыстных целях, чтобы натравливать его на демократов. Факт остается фактом, своим запредельным внеморальным поступком Муртазин дискредитирует демократические идеи в Татарстане.

Если заглянуть в глаза Муртазину, они какие-то потусторонние, погасшие, складывается впечатление, что он уже давно живет двойной жизнью, что давно пропитался фальшью. Из его глаз веет растерянностью, страхом, такое впечатление, что человек продал душу дьяволу. Внешне он широко улыбается, но к нему уже относишься с опаской, не веришь, как-то все с гнильцой, ненадежно. Это сообщение о смерти Шаймиева словно от последнего отчаяния – такое впечатление, что он запутался в жизни, что он уже из другого мира, что надавал векселей и теперь по ним нужно платить, вот он и выдумывает фантасмагорические ситуации, чтобы отсрочить на какое-то мгновение момент уплаты долга. Может ли он спасти свою душу или перешел черту?

Ильшат Аминов заявил в программе на ТНВ «7 дней», что разговаривал по телефону с Шаймиевым, он охарактеризовал ситуацию примерно так: «На своих похоронах я Муртазина не видел. Он грызет подброшенную кость, уже несвежую».

Фраза несколько загадочная, и Муртазин стал с азартом утверждать, что Шаймиев так сказать не мог. Но, учитывая психологическое состояние Шаймиева, именно так он и мог сказать. С одной стороны, отнестись к этому вопросу несколько с юмором, с другой - некий алогизм фразы показывает, что Шаймиев к подобным ситуациям, как всякий нормальный человек, не готов, ему ее трудно рационально комментировать, так как захлестывают эмоции.

И вообще Муртазин для него перестал существовать, потому что в этой кадровой ошибке он винит, скорее всего, себя самого, Шаймиев никогда не избегал ответственности. Шаймиев, скорее всего, относится к Муртазину, как к репейнику, прицепившемуся к штанам.

Что высветила ситуация – официальным СМИ не верят. Они все время формально о чем-то пишут, вроде работу делают, но это реально туфта, как писал Солженицын. Повторяется феномен советской прессы, у нее один пропагандистский уклон, но все привыкли, что она правду не пишет по определению, поэтому, когда она даже пишет правду, ей все равно не верят.

В республике миллиард рублей тратят на официальные СМИ, сами себя обманывают красочными «мурзилками», но уже чиновники официозу не верят, не то что народ. Отсутствие доверия к официальным СМИ и делает возможным феномен Муртазина, появляется питательная среда для слухов. Общество стало уже капиталистическим, возникают независимые зажиточные граждане, а СМИ остаются капиталистическими по форме, социалистическими по содержанию.

Что посеешь, то пожнешь, официоз стал тромбом на пути объективной информации, и он оказался страшен, опасен, врагом в первую очередь государственной машине, ибо дискредитировал ее в глазах народа. Это уже тревожный сигнал, потому что в другой трудной ситуации может возникнуть очень много проблем. Природные процессы не обманешь, человек есть человек, если лишать его объективной информации, возникают параллельные каналы «антиинформации». Запретный плод сладок, цензура и порождает феномен Муртазина.

Еще один момент – не рационализирован вопрос о преемнике Шаймиева. Нет свободных выборов – получается, никто не защищен. Случись что с Шаймиевым – весь клан будет разгромлен. И буржуазия, и чиновники республики хотят определенности. При Шаймиеве им было хорошо, но сколько еще продлится эпоха Шаймиева? Этот момент неопределенности вызывает страхи, фобии в обществе, управляющая верхушка опасается за свои капиталы. Общество живет в подвешенном состоянии, примерно каждый квартал возникают слухи о здоровье Шаймиева. И как говорится, «сон разума рождает чудовищ», в данном случае массу глупейших слухов.

Шаймиеву 72 года, столько, сколько Маккейну, поэтому он может править еще долго. Но это должно быть твердо и открыто объяснено обществу. Открытость – атрибут конкурентоспособного капиталистического общества, закрытость – атрибут феодализма. Для авторитарного общества момент передачи власти – это политическое землетрясение, которое ведет к непредсказуемым последствиям.

Скорее, конечно, к предсказуемым, ибо диалектический закон «отрицания отрицания» призывает на трон преемника, «отрицающего» предыдущего правителя, если нет системы демократических выборов.