– Была. Но вы же понимаете, что такого здания в Москве – чтоб была вывеска «Белая стрела» – разумеется, не было. И организации такой не было, но если вы смотрели фильм «Шизофрения» (который, кстати, консультировал тот же Коржаков), то там это все хорошо показано. У меня было дело, в котором я защищал сотрудника милиции. Он якобы необоснованно задержал двух киллеров, которые должны были убить владельца казино. Когда их задержали и несколько дней без всяких документов содержали в одном СИЗО, то приехали сотрудники ФСБ и сказали, что предполагаемые киллеры – их люди, которые работали под прикрытием, и их надо срочно выпустить. Милиционеры, естественно, сказали, что выпускать никого не будут. Тогда против них возбудили уголовное дело. Потом мне сказали, что это и была та самая «Белая стрела», которая должна была покарать владельца казино, занимавшегося криминальными делами.

– А название откуда взялось?

– Это чистый романтизм. Журналисты или писатели придумали. Я думаю, используют, конечно, в своих делах криминальных элементов, нельзя же сотруднику органов приказать убить авторитета…

Сейчас в связи с гибелью Литвиненко опять появились такие разговоры. Якобы существует фонд «Честь и достоинство» [Валентина Величко - прим. публ.], который и занимается такими делами, но я думаю, что это просто PR. Конечно, различных фондов и ассоциаций бывших сотрудников органов множество, но они занимаются охранным бизнесом. Связи с действующими сотрудниками у них есть, но это не значит, что они, пользуясь спецтехникой и старыми связями, занимаются устранением людей. Сейчас это никому не надо.

– В случае с Литвиненко, скорее всего, были бизнес-проблемы из прошлого. Вам так не кажется?

– Литвиненко я знал еще со времен, когда защищал участников курганской группировки. Литвиненко тогда работал в ФСБ, и был тем человеком, который снабжал «курганцев» информацией. (В то время по Москве ходили слухи, что курганскую группировку курируют и опекают два бывших генерала КГБ, связанные с легендарной «Белой стрелой», секретной организацией, уничтожающей уголовных авторитетов – прим. редакции). Он несколько раз встречался с лидерами группировки, рассказывал, кто задержан, кто ведет эти дела. Так что Литвиненко еще тогда, можно сказать, работал на мафию и получал за это деньги. Потом, когда я встречался с Ковалевым (бывший директор ФСБ), он мне рассказал, что Литвиненко пришел в ФСБ, когда там только создавали отдел по пресечению деятельности преступных группировок. Его взяли из конвойной службы, что от него можно было ожидать?

Могу точно сказать, что «курганцев» и Солоника он знал лично. Я не верю в то, что российские спецслужбы имеют отношение к отравлению Литвиненко. Я думаю, что у него просто был бизнес с этим веществом, или он действительно собрал компромат против бизнесменов-олигархов. Спецслужбам он был не нужен, потому что, в таком случае, надо было убрать в первую очередь тех, кто на самом деле раскрывал деятельность агентов, разведчиков.

– Точно так, как в убийстве Политковской, никакой политики не было.

– У нее были какие расследование в Чечне. Не думаю, что «Новая газета» получила какие-то эксклюзивные материалы. И потом, их же все равно напечатают. Вряд ли тут можно говорить о политическом убийстве. Могу сказать, что убивают, прежде всего, из-за денег. Мне об этом еще Солоник говорил. Вот в убийстве Хлебникова, я верю, что были замешаны чеченцы[...]