Константин Боровой о новом Майдане в Киеве, рейтинге Путина в США, работе Навального на Кремль и смерти Новодворской.
Константин Боровой – председатель партии «Западный выбор», первый руководитель Российской товарно-сырьевой биржи, экономист, публицист, аналитик, оппозиционер, пожалуй что и скандалист в хорошем смысле слова, поскольку большинство его заявлений, хочет он того или нет, порождает бури. Сколько бы его оппоненты ни говорили, что Боровой – маргинальный политик и давно вышел в тираж, обсуждают и травят его даже те, кому он якобы давно ничем не угрожает. Последний его нашумевший прогноз – возможная атака на Крым со стороны Украины и утрата его Россией.
«В Киеве зреет новый Майдан»
– С Крыма, если можно, и начнем. Каков сценарий его возможной потери?
– Этим летом Украина с вероятностью выше 50 процентов попытается вернуть себе Крым. Минкин на «Эхе» уже предложил мне пари на миллион евро, но я с Минкиным не спорю – во-первых, потому, что несколько раз он грубо оскорбил Лерочку (Валерию Новодворскую. – Ред.), меня тоже, но это бог с ним. Однажды у Любимова, на Таганке, он так на нее кричал, что я уже подумал: сейчас ударит. Пришлось буквально встать между ними. А во-вторых, вряд ли у него есть миллион евро.
Что касается Крыма: на Украине вполне возможен новый Майдан, которого, конечно, очень хотелось бы избежать, потому что страна может его и не выдержать, но Порошенко подвергается сильному давлению с двух сторон. Не забывайте, что и Россия может организовать его смещение с помощью тех же майданных технологий – на Украине полно людей типа Олега Царева, которых достаточно только поддержать финансово, чтобы они сыграли на массовом недовольстве.
Там кризис, там многие обещания не выполнены, там действительно серьезная инфляция и падение производства – это аргументы и для проевропейской, и для пророссийской части общества. И не следует отмахиваться от Царева – мол, это несерьезно. Много ли серьезных людей в ополчении Новороссии, среди татуированных ревнителей православия и со свастиками? Но российская поддержка превращает их в серьезную силу.
А возможен и другой вариант – ведь лозунги Майдана так и не осуществились. Реальной люстрации нет. Я склонен верить Чичваркину, он в этом понимает, поскольку имеет опыт бизнеса в России: коррупция там ничуть не уменьшилась, она так же тотальна и системна, как при Ющенко и Януковиче. Чичваркин съездил, посмотрел и ужаснулся. Почему-то у Саакашвили – пусть за два года – получилось эту проблему решить, Мерабишвили навел порядок. Ему, в конце концов, пришлось посадить – не уволить, а посадить! – 26 тысяч человек. В переводе на российские масштабы получается миллион. В Киеве это тоже были бы достаточно серьезные цифры, потому что степень коррумпированности украинского чиновничества на всех уровнях вы, думаю, все же не представляете. Но там вообще почти ничего не сделано в этом направлении! Так что новая эскалация уличной политики возможна, вон и покрышки опять горят. И я не вижу у власти других сценариев под давлением народа, кроме как начать войну за возвращение Крыма.
На Украине возможен новый Майдан, считает Боровой
Фото: Global Look Press
Вообще же война просматривается во всех вариантах развития – тут уже не в Путине дело. Народ доведен до такого состояния, так разогрет и накручен, что просто в силу инерции жаждет боевых действий на всех направлениях: посмотрите, они сегодня возможны в Прибалтике, в Грузии, в Приднестровье. А может рвануть и в Чечне, потому что Рамзан Кадыров рвется из рамок. И боевой опыт у него есть.
– Это будет война... кого же с кем?
– А она уже идет по сути, только пока холодная. Но на грани горячей. Это война России с Западом, а по сути – со всем остальным миром. И она имеет все шансы закончиться в Москве.
– Разделением и внешним управлением, что ли?
– Зачем же разделением? Мы живем внутри вполне конкретного исторического процесса – распада империи. Он начался 25 лет назад, а это для истории ничтожно мало. Затормозить его можно, вовсе упразднить – едва ли. Россию никто не стремится делить, сколько бы она ни приписывала эти намерения внешним силам. Она сама разделится, границы этого разделения уже видны.
– Почему же Путин идет на эскалацию, примерно понимая, каков может быть финал? Ведь мы в этой ситуации действительно против всех...
– Его цель – удержать власть. Мобилизационная модель – сегодня единственный способ ее удержать.
«Русские американцы верят в Путина»
– Меня вот что смущает: в Грузию, когда там начались реформы Саакашвили, поехало множество представителей диаспоры, московских грузин. Экономикой занимался покойный Каха Бендукидзе. Почему на Украину не потянулись украинцы со всего мира – заниматься той самой люстрацией или борьбой с коррупцией? Мало того что украинская диаспора огромна в Канаде, в Штатах – она в Москве колоссальная, и что-то я не вижу ни массового сочувствия, ни возвращения...
– Пропаганда, вот и всё. Насчет Грузии она, конечно, тоже была, но слабее в разы. Тогда еще выходили со значками «Я грузин», но можете ли вы сегодня представить значок «Я украинец»? Знаете, сколько примерно русских американцев – эмигрантов, беглецов по сути, – сегодня поддерживают Путина?
– Максимум четверть.
– Пятьдесят процентов. Опросы самые точные. Да я и сам там провожу примерно половину своего времени и со многими говорю. Они сидят там, в Штатах, и верят в проклятую Пиндосию, которая мешает нашему президенту сплотить прочий мир. Ведь Америка так часто лезет в чужие дела, в Сирию, в Афганистан, в Ирак! Все это на полном серьезе повторяют зрители русскоязычного телевидения. Его там смотрят все – частью из ностальгических соображений, частью потому, что недостаточно хорошо выучили язык, чтобы смотреть местное. Но телевизору ведь неважно, из каких соображений ты его включаешь. Он льет свой яд, а ты его усваиваешь.
Я бесконечно уважаю Витю Шендеровича, но категорически не согласен с его постоянным «Какие они там наверху дураки!» Они совсем не дураки. Они – блестящее экспертное сообщество. И они превосходно, куда лучше, чем при советской власти, решили свою задачу. Подверстали сюда Победу в Великой Отечественной. Сыграли на самых нежных струнах. Поймали протестный потенциал и перевели в нужное русло. Нет, они совсем не дураки.
Путин очень популярен среди русских американцев
Фото: Global Look Press
Что касается едущих туда украинцев: они есть, и не только из России (здесь-то они давно ассимилированы), а из Штатов, из Канады. Но вот история одного из них: он приехал, ему дали кабинет, а потом Яценюк его не утвердил. Не следует думать, что украинская власть монолитна. Там всё, как в российской оппозиции, где хлещет поток взаимных обвинений.
– Но у нашей оппозиции не было своего Майдана, а ведь он всегда способствует солидарности.
– Способствует. На коротких дистанциях. А потом опять начинается борьба мнений, и в украинской власти нет сейчас никакого единства. И все те же люди сидят на тех же местах, за исключением некоторых персонажей из клана Януковича, которые благополучно переехали в Россию.
Я всегда предупреждал о том, что без люстрации никуда двинуться невозможно: когда Гусинский взял на работу Олега Добродеева и тот начинал свою, так сказать, вторую карьеру (сейчас у него уже третья), я послал Гусинскому факс. И там открыто писал: что ты делаешь, ведь этот человек, когда изменятся обстоятельства, предаст тебя первым! Он переслал этот факс Добродееву, и они вместе долго смеялись. Интересно, вспомнил ли он это предупреждение потом?
И между прочим, сегодня люстрация остается единственным, что действительно пугает пропагандистов, агитаторов и прочий лайфньюс. Вот пошел я недавно на беседу с Максимом Шевченко. На меня многие накинулись: зачем?! Мне хотелось Шевченко прощупать, покрутить с разных сторон: где его слабость? И по-настоящему он завелся, сорвался на крик только после упоминания о люстрации. Сразу же я должен был отвечать и за Израиль, и за террор против Палестины...
«Оппозиция проигрывает не в шахматы, а в шашки»
– Есть ли у вас своя версия убийства Немцова?
– Я твердо знаю одно: никакой чеченской самодеятельностью это не было. Такие вещи согласовываются на достаточно высоких этажах. Пусть не личная инициатива Путина, но, конечно, исполнителям подмигнули: «Папе понравится». И не следует думать, что существует какой-то принципиальный раскол силовиков: трения есть, но при необходимости все отлично договорятся.
– Я никогда не понимал, в чем корень вашей антипатии к Навальному...
– Это не личная антипатия, просто мне обидно, что оппозицию все время обыгрывают. Причем даже не в шахматы, а в шашки. Вот Навальный якобы собрал двести тысяч долларов на свою разоблачительную деятельность, но в интернете-то он собрал двадцать тысяч долларов, что и признает открытым текстом. А остальное – результат пожертвований бизнеса. И бизнес никогда не дает деньги на запрещенные акции, не делится с политиками, чье существование в политическом поле нежелательно.
Навальный необходим власти, его разоблачительная деятельность возможна благодаря сливам, которые можно получить только от спецслужб – словом, как к нему ни относись, он разрешенная, легальная, поддерживаемая сверху спецоперация в оппозиции. Член совета директоров «Аэрофлота» – вы полагаете, такая должность возможна без всяких согласований? А его команда троллей, которая иногда агрессивнее кремлевской...
– Во всю эту конспирологию я не верю, а как он ведет себя – мне нравится.
– Вы вправе верить или не верить, но это не вопрос веры. Это вопрос анализа. Общая беда русской оппозиции – зависимость от власти. Вот Илья Пономарев – оппозиционер, а работал с Сурковым. Отлично понимая, кто такой Сурков. И Лев Пономарев недавно буквально заорал на меня, когда я просто заметил, что негоже борцам с Путиным существовать на гранты Путина.
– Вопрос к вам как к бизнесмену: почему, даже когда доллар падает, цены растут?
– Падение доллара – оно искусственное, и в этом есть свои риски. Когда у вас цена на доллар образуется естественным путем – тут тоже есть свои риски, но когда вы его удерживаете на уровне пятидесяти рублей при реальной стоимости в полтора раза дороже – эти риски соответственно возрастают. Покупательная способность населения падает даже не в арифметической, а в геометрической прогрессии. В общем, экономическая ситуация в России продолжает оставаться тревожной, несмотря на ежемесячные – все более забавные – заверения, что пик кризиса пройден.
Навальный — агент Кремля?
Фото: Russian Look
– Как вы полагаете, замена Путина эту ситуацию может сдвинуть с мертвой точки?
– Да в том-то и дело, что ничего уже сейчас от Путина не зависит. Народ приведен в такое скотское состояние, что если Путин вдруг резко изменит свою политику – начнется охота уже на самого Путина. Он не может просто сдать власть и улететь в Германию, в Венесуэлу, на покой. Не может демократическим путем ее передать. Не может отказаться от военной риторики. Есть вещи, которые необратимы, тут надо идти до конца, как пришлось пройти Германии.
Когда Дмитрий Рогозин начинал свои «русские марши» – а именно он давал старт этой инициативе в 2004-м, – он тоже, вероятно, думал, что все это можно как-то запихнуть обратно в бутылку. У Рогозина тогда было мало денег, и он соглашался на всё. А теперь ему самому некуда деваться.
«В СССР мы с вами говорили бы в психушке»
– Но хоть теперь вы можете согласиться, что советское население было лучше нынешнего? Оно, по крайней мере, не желало мировой войны и даже боролось за мир.
– Советская система была куда жестче нынешней. Мы бы с вами в центре Москвы такой разговор вести не могли.
– Могли бы запросто.
– Только шепотом или в психушке. Там да, допускались некоторые вольности – между сумасшедшими.
– Но население было далеко не так оболванено...
– Я нынешнюю, так сказать, оболваненность считаю довольно поверхностной. Она все еще не такова, как бывает при настоящем фашизме. Иное дело, что ситуация уже необратима и худшее впереди. Я вообще хотел бы предостеречь от оптимизма. Настоящая фашизация – это как было в Германии. После чего американцы довольно жестко боролись с наследием фашизма – заставляли немцев руками разгребать еврейские захоронения и переносить останки на кладбища. Это действенная мера. И все-таки в 1948 году семьдесят процентов населения заявили, что, если бы в парламент выдвигалась нацистская партия, они проголосовали бы за нее. Основная проблема сегодня не Путин, а состояние умов народа.
Новодворская не занималась своим здоровьем
Фото: Russian Look
– И затормозить Путин не может.
– Не может. Ни он, ни его окружение. Вы знаете сами – и я знаю, – все сегодня молятся, чтобы обошлось. И может, наверное, обойтись. Но я не верю в это. Я вижу, что всё с огромной скоростью сползает в воронку войны. Надеюсь, локальной. Возможно, гражданской.
– Можно теперь, год спустя, сказать, от чего умерла Новодворская?
– Никто ничего и тогда не скрывал. Она умерла от пореза на ноге, запущенного, незалеченного. Туда попала инфекция. Она дочь врача, но верила в бытовую медицину: о необходимости серьезно лечиться с ней нельзя было говорить. Она вообще была человеком довольно здоровым: ни диабета, ни хронических заболеваний. Все дни были расписаны: сдавать статью, ехать на выступление, вести передачу на радио – она так и не научилась выкраивать время на то, чтобы серьезно заниматься собой. При этом врачи были, но и лучший врач ничего не сделает, если больной так к себе относится. Новодворская умерла от болезни людей, не занимающихся собой: от сепсиса.
- Дмитрий Быков. Константин Боровой о новом Майдане в Киеве, рейтинге Путина в США, работе Навального на Кремль и смерти Новодворской [Интервью с Боровым] - http://sobesednik.ru/dmitriy-bykov/20150619-borovoy-vsyo-s-ogromnoy-skorostyu-spolzaet-v-voronku-voyny
