[...]тетя Дмитрия Медведева - свое первое интервью дала собкору "Известий" Николаю Гритчину.

вопрос: Светлана Афанасьевна, с Дмитрием Анатольевичем видитесь?

ответ: Конечно. Но мы об этом пока говорить не будем.

в: Тогда поговорим про вашу семью.

о: В 40-м году папа стал в Нальчике секретарем райкома партии. Мама говорила: "Только начали жить". Там у родителей была первая своя квартира. Но началась война.

Отец ушел добровольцем на фронт, а мы уехали в эвакуацию. В Грузию. Мама считала, что в Гори - родной город Сталина - фашисты не придут. Мне казалось, когда папа за нами приедет, он будет во всем новом. А он приехал в шинели дырявой. Я спрашивала: "Папа, а что это за дырочки такие?" А он: "Идешь, а они фить-фить". Это были следы от пуль, которые его не тронули.

в: Вы стали учителем под влиянием отца?

о: Отца и брата. Любила литературу и историю. Не знала, куда поступить. Анатолий посоветовал идти на иностранные языки. Сказал: "Будешь знать две литературы, две истории и два языка". Я говорила брату: "Ой, я не поступлю в институт, я же сельская девочка, в городе боюсь!" Я ведь говорила в школьные годы: "Хиба, чи шо, пишлы" - росла-то в станицах. Когда брат приезжал, я его спрашивала: "Как можно научиться говорить, как ты"? А он: "У тебя есть черная тарелка - радио. Вот от нее не отлипай".

в: Судьба развела вас с братом по разным городам...

о: Так как он был с красным дипломом, его ждало распределение. И он поехал в Ленинград. Мне перед поступлением в институт говорил: "Не волнуйся, приедешь ко мне, я тебя устрою уборщицей в библиотеке Салтыкова-Щедрина, будешь там полы мыть и читать. И через год поступишь, куда хочешь". Вот что такое Ленинград.

в: У вас есть стихотворение про отцовские часы, которые спешат на 5 минут.

о: Папины часы ношу, но по большим праздникам. Они марки "Луч". Есть надпись: "В честь тридцатилетия Победы. 9.5.1975. Афанасию Федоровичу Медведеву, участнику Великой Отечественной войны".

Папе, как ветерану, дарили и другие часы. Одни он подарил затем Анатолию Афанасьевичу. Теперь они у Дмитрия Анатольевича. Я его спрашивала: ты бережешь часы? Он говорит: "Да, конечно, берегу".

Вот вспомнился еще момент. Папа курил где-то с девяти-десяти лет. Все курили в деревне. А в Кореновской ему сказали: или вы курите, или уходите в мир иной. И он бросал частями, но все-таки бросил. Я приходила к нему на работу - еду носила - и напоминала: "Мама просила тебя не курить". Телефонов-то не было.

в: Местные газеты пишут, что Афанасий Федорович ушел из Кореновки в крайком на повышение. Но какое там повышение, если он вернулся в Краснодар обыкновенным членом парткомиссии. Что произошло?

о: Эта тема закрыта. Там есть причина, и очень серьезная. Причина, в которой виноваты... ну, "виноваты", так же не скажешь, руководители краевые. Папа выступил против них. Давайте на эту тему не будем говорить. Потом она как-нибудь откроется.

в: Все, кто знал ваших родителей, подчеркивают их интеллигентность. Откуда это в крестьянской семье?

о: Все мне этот вопрос задают. И мне самой интересно бы на него ответить. Вот откуда у мамы это, мне понятно. Она - дочь путиловского рабочего, горожанка, из Питера, а этим многое сказано.

Я однажды задала вопрос брату: "Толюшка, ну скажи, пожалуйста, вот мы с тобой теперь, наверно, интеллигенты?" Он сказал: "Слушай, если наши с тобой дети или внуки станут интеллигентами, вот тогда мы с тобой можем что-то сказать".