|
|
|
© "Радио "Свобода", 25.11.2005
Ольга Романова о сконфликте с
Орджоникидзе
в эфире Радио “Свобода” 25.11.2005
Владимир Кара-Мурза: Сегодня получил продолжение конфликт на телеканале Ren-TV, гендиректор которого Александр Орджоникидзе накануне не допустил до эфира ведущую вечерних новостей Ольгу Романову. Государственная дума поручила Комитету по информационной политике запросить информацию об инциденте. Сейчас Ольга Романова у нас в студии.
Что сегодня было нового? Я знаю, что вы были на работе.
Ольга Романова:
Да, я была на работе ровно все время. Мы проводили летучку, которая проходит по пятницам, в четыре часа дня каждую пятницу со всем составом новостей. Планировали на следующую неделю выпуски, темы, комментарии. Все происходило совершенно обычно, никто не связывался со мной из акционеров, никто не связывался со мной из руководства телеканала.
[...]Три лба говорят: «Вы же интеллигентная женщина. Ну зачем вам этот эфир?». Я не знаю, что сказать на это.[…]
То, что произошло, как мне кажется, есть попытка человека, назначенного руководителем канала, получить внеочередной орден. Потому что тенденция понятна, тренд понятен и понятно, наверное, ему было как заработать орден.
[...]во-первых, это было ожидаемо, во-вторых, это было эмоциональное решение одного отдельно взятого человека по фамилии Орджоникидзе.
Я сейчас перед собой держу свежую распечатку из «Интерфакса», я ее не видела, и я потрясена количеством неправды, которая здесь написана. Это не претензии к «Интерфаксу», здесь все слова закавычены, это все слова генерального директора Орджоникидзе. «Точный ответ, когда она появится в эфире, я смогу дать после того, как переговорю с ее руководителями».
<>
[…]Вот еще гендиректор сказал, что «Романова не была допущена к ведению двух эфиров вечерних новостей, и это непонятно, как получилось». Я объясню, как это получилось - это очень интересная история. После того, как я вопреки устному распоряжению Орджоникидзе поставила в эфир сюжет о Зурабе Константиновиче Церетели, который дал нам свое интервью, общался с нашим корреспондентом, все понимал, кому он дает, зачем он дает, и все это прокомментировал о том, что в центре Москвы будет возведена часовня за 15 миллионов долларов бюджетных денег, хрустальная часовня сто квадратных метров на Манежной площади.
Орджоникидзе сказал, что он не может поставить в эфир во вторник, потому что он в понедельник с ним обедал. […]И Орджоникидзе сказал мне, что он не обязан объяснять причины, почему он снимает. Я позже узнала, что это обед в понедельник.
Я поставила этот сюжет на следующий день в эфир, в среду. У меня был еще один сюжет про то, что расследование в отношении сына министра обороны Иванова, который наехал на женщину, и она погибла в результате этого дорожно-транспортного происшествия, дело закрыто за отсутствием состава преступления. Этот сюжет тоже был снят во вторник.
Я в среду не поставила его в эфире просто потому, что я не вредная баба, я стараюсь быть профессиональном. Этот сюжет перестал быть актуальным к среде, прошло два дня после новости. Из вредности я могла бы его поставить, но это не было бы профессионально.
А Церетели к этому моменту не стух как новость. […]Поэтому Церетели в среду остался без согласования с Орджоникидзе, я уже успела сказать на «Эхо Москвы» о препятствовании моей профессиональной деятельности[...]. После чего в четверг я была отстранена от эфира устным распоряжением Александра Сергеевича Орджоникидзе.
Он меня вызвал к себе после этого, я попросила письменного распоряжения об отстранении от эфира.
Я попросила письменного распоряжения, поскольку постольку за месяц его работы на телеканале Ren-TV я поняла, что Александр Сергеевич, мягко говоря, склонен вольно интерпретировать факты. Говоря простым человеческим языком, просто врет как дышит.
И поэтому я попросила письменного распоряжения. Его не последовало.
И он попросил меня срочно в 9 часов вечера взять бюллетень, пойти к доктору сказать, что я нездорова. Я здорова. Я была здорова вчера и здорова сегодня, буду здорова завтра. Я в эфире десять лет и ни одного раза не пропустила эфира ни по какому поводу. […]Я отказалась это делать. Он сказал: «Ты не выйдешь в эфир все равно». Эфир был через пять минут после разговора.
Я действительно пошла в студию, там меня встретили три человека, которых я не знаю, у них были на груди таблички, что они представляют собой «ЧОП Евразия». Это не охрана Ren-TV. Охрану Ren-TV мы знаем и любим – это чудесные, умные, симпатичные люди, с которыми мы видимся каждый день на протяжении многих лет.
Это были незнакомые мне люди в черном, и они сказали, что у них есть распоряжение руководства не пускать меня в эфир. Три плечистых мужика могут легко не допустить меня до студии. Я думаю, что и любого другого человека. Это было снято на несколько мобильных телефонов, на камеру, и звук, и цвет и все на свете, все это хранится в разных местах. И это, конечно, было самое потрясающее.
[…]факты таковы, что три новых владельца канала Сургутнефтегаз, Северсталь и RTL, три новых владельца никогда не вмешивались в новую редакционную политику, никогда не давали мне понять, что что-то не нравится. Нравится это кому-то или не нравится – это медицинский факт, как говорится.
А все, что произошло на этой неделе, как мне кажется, полная самодеятельность, извините за выражение, ретивого дурака.
Владимир Кара-Мурза: Слушаем вопрос из Подмосковья от радиослушателя Андрея.
Слушатель: Добрый вечер. Маленькое замечание смешного плана. Калейдоскоп: Романова, Церетели, Орджоникидзе. Кто учил историю партии, от этого икает, конечно.
Ольга Романова: [Пра]внук.
[…]. Вы знаете, я вчера шла по коридору, встретила нового главного бухгалтера, сказала ей: «Здравствуйте». Она ответила мне: «Вы же видите, что я разговариваю». Мне нечего ответить.
Источник
|
