Открытое, но личное письмо Игорю Сечину

Игорь, я смотрю на твою фотографию в нидерландском журнале "Проспект", в котором твое имя названо первым в администрации Путина. Обращал ли ты внимание, что все комсомольско-коммунистические деятели нашей страны выглядят на одно лицо - заматеревшее и в своей тупости сытое, - как когда-то сливались для нас тени зомбированных солдат, серых от брома?.. Я пытаюсь разглядеть сквозь твою фотографию того чистого, честного мальчика, с которым мы провели 5 лет в группке португалистов, - пока еще нахожу.

Посмотри, как кардинально расходятся судьбы. Один человек вынужденно эмигрирует, не желая молчаливо участвовать в произволе властей - а другой карабкается по трупам... Но я же помню, что при твоей безотцовщине вам с простой, тихой мамой и сестренкой-близнячкой хватало того аскетизма, который тебе позволял учиться думать, любить литературу, чувствовать и расти!

Наша краткая жизнь давно перевалила за середину, и всех богатств мира не унесем мы в могилы, - да разве золото - ценность?! Политика меняется так поспешно, еще виток - и от тебя не останется даже имени "силовика". - Только позор достанется по наследству потомкам.

Напротив, твой невольный соперник, лишившийся всех тех благ, что ты узурпировал без суда и совести, - вознесен на недосягаемую высоту. Как гуманист и страдалец, как несломленный заключенный, познавший главное: ни при каких условиях не лишить человека свободы!

Глядя утром в зеркало, сравни вас обоих. Себя - добровольного раба (и кого бы? марионетки!), - и именинника, которого чествует просвещенное человечество, интеллигенция мира.

Ты ошибся, дорогой Игорь. Твоя шкала ценностей ведет в обратную сторону, к смерти при жизни. У тебя есть чуточка времени остаться наедине с собой в суете сует. Ты ответственнен лично за голодных ветеранов и инвалидов, бездомных сирот и беженцев. Один в поле воин, - и это т ы не спас, вместе со своей непокаянной душой, разбомбленных мирных чеченцев, грузин - и в конце концов тех москвичей, что составляют начало бескрайнего списка жертв в правление Твоей власти.

А мог бы!

Поздравляю тебя с днем рождения Михаила [Ходорковского - публ.; 26 июня]. Может быть, этот день когда-нибудь станет и твоим возрождением. Будь здоров, справедлив и высок! - Как всем нам мечталось когда-то.

Л.Володимерова, Амстердам.

Параллельная юность
(Беседа Ларисы Володимеровой с Тамарой Ган. Амстердам - Иерусалим).

Между двумя днями рождения – короткий срок; между именинниками – зияет пропасть. 7 сентября [2005 г. - публ.] Игорю Сечину исполняется 45 лет; поздравим и мы! Так, как делали 5 лет в группке португалистов, - нас всего-то 10 студентов. Листаю выцветшие телефонные книжки – вожу за собой в эмиграции. «2261478, Петра Смородина, 14-79». «Рабочий 3199474» - уже «Игорь Иванович», мэрия... Вглядываюсь в фотографии, не стертые цензурой на сайтах, читаю статьи. «По тарелке» вещают нашисты-фашисты. Вспоминается юность.

На вогнутых кедами-каблучками ступенях филфака толпились абитуриенты – «золотая плесень», как нас справедливо прозвали. Вбегая, по-бычьи смотрели на мрамор под ноги, - чтоб не упасть. Дипломатические дочки – будущие светские жены; сынки высокопоставленных работников, намертво связанных с партией и кгб. Перешептывались о беспроигрышном «ректорском списке», в который по наводке афориста-дяди Хочинского попала и я, – потом полгода не могла отмыться: брезглива. Запускали нас в разные комнаты: из одной, для еврейских и простонародных детей, выходили с двойками-тройками; в другой – вовсе не спрашивали, на билет отвечали за нас. Поступали мы по совокупности баллов – школьный плюс экзаменационный. Так, я всегда была двоечницей, и университетскую планку опустили специально для меня: на болгарское отделение требовалось 23 балла, то есть три моих школьных - и 4 пятерки вступительных. А через неделю уже можно было перевестись на португальское, к блатникам еще большим.

Вот они и галдели, отшлифовывая крыльцо. – Романо-германцы знакомились. В зеркалах отражались наши юные ноги от шеи (филфак красотками славился), лысины сонных преподов и смех наших будущих принцев.

И звезд. - За последующие четверть века Игорь только заматерел - но не изменился. Был таким же невзрачным и тихим, серая лошадка с неживыми рыбьми, мелкими глазками, - а все же ни рыбо, ни мясо. Никак не овеян героикой. Ни с кем не дружил и никого не любил. Со всеми был ровен, приветлив; разговаривал мало. Но наш товарищ, свой парень!

Окружали-то самые разные люди. Быстро сделавшиеся стукачами ребята постарше, будущие таможенники и дипломаты; но и живые, интеллигентные парни, попадавшие в передряги и под угрозу исключения с курса за разгильдяйство и честность. Владик Бутомо; сын актрисы театра Райкина Женя Муравич… Один иногородний, уже отслуживший (для них были льготы) приступил к занятиям с нами. - Обнаружился туберкулез, и тут сразу стало понятно, кто свой и чужой: не все ринулись в купчинскую больницу, большинство – побоялось.

Мы все находили «своих» и группировались. Я сдружилась с интеллигентной отличницей Леной, уже тогда тараторившей по-итальянски. (Только через полтора года мы обе узнали, что – сестры). Интересовали нас психология, беспартийная философия, литература. Априори иное, чем незаметного Сечина.

Между тем, сколько общих баек и происшествий! Одногруппница Анечка из близнячек (таких, как Игорь с сестрой) боялась экзамена по ненавистной латыни и научила домашнего попугая спрягать глаголы. Сессия кончилась... Попугай болтал – до последнего!

Мы с другой одногруппницей рискнули сдавать зарубежную литературу досрочно, чтоб подработать летом в пионерлагере (повышенная стипендия была всего 40 рублей) . Договорились: моя тезка ничего не учит, зато придет в декольте. Я - из принципа вызубрю все, но надену свитер с воротником до бровей. Получили мы по пятерке... Только подружка отвечала что-то нейтральное, а мне достался «Декамерон». Я цитировала Бокаччо часа полтора, и вышла такой же пунцовой…

Сдавали мы и психологию - злющей старухе, ненавидевшей… джинсы, на всех. Переодевались по очереди и ждали друг друга в уборной. Гроза курса меня заметила раньше, и отправила на пересдачу. Через пару месяцев хохотала вся группа: я пришла в юбке, одолженной мною у бабушки, - нечесанная и немытая. Открываю дверь в аудиторию – а экзамен принимает почти наш ровесник! По билету отвечала последней, и вышли мы вместе, разговорившись друг с другом... Преподаватель ждал меня возле дамской комнаты – и обо всем догадался, когда я оттуда вернулась в цивильном мини, - самой собой. Впрочем, на набережной нас встречал - как всегда, с корзиночкой цикламенов - бывший зять бывшего президента страны: мы были помолвлены.

Все мы жили в таком фейерверке – и только Игорь ни во что не влезал, пошучивая с компанией – но как-то со стороны. Поднимались уголки губ и зарождалась усмешка, - но не улыбка. Не помню его специальных вечерних приездов на чужие спецкурсы, куда ломились друзья. Это был еще филфак знаменитого Бялого и сурового Макогоненко;

в духоте мы балансировали на подоконниках, висели на занавесках – и даже не конспектировали, чтобы не пропустить ни единого слова. Эти стены все еще помнили

Мандельштама, Гумилева и Г.Адамовича, когда романо-германское было штаб-квартирой крепнущего акмеизма...

По секрету передавали друг другу, что БГ даст концерт для студентов ( - запрещенный на середине). Рвались на Курехина, дирижировавшего козой и военным оркестром. Но Сечин туда не ходил. Оставаясь обычным приятелем. - До четвертого курса.

Вспомнив о метаморфозе, я обратилась к мудрому, нравственному человеку - настоящей ведьме, члену Совета Бюро Научной астрологии, ведущему ученому Израиля в этой области, а также физику с 20-летним стажем в области космической электроники, - Тамаре Ган. Почему? Потому, что не верю гадалкам и гороскопам, составленным главным редактором. И потому, что за 10 лет нашей дружбы Тамара помогла массе общих знакомых, но при мне не ошиблась – ни разу.

ЛВ: - Занимаясь разработкой радионавигационных систем для спутников и космических кораблей, Вы пришли к звездам, Тамара. А что можно сказать о моем бывшем университетском спутнике, теперешнем общем светиле Игоре Сечине?

ТГ: - Натура независимая, оригинальный характер, изо всех сил стремится к оригинальности в жизни. Избирает необычную профессию. Захочет уехать или посетить экзотические места. Не материалист, но обладает тонким чутьем направления на материальное и обычно имеет достойный уровень жизни, причем только благодаря своей смышленности, изобретательности и поиску необычных видов деятельности. Эти качества могли бы ему помочь стать известным творческим деятелем - поэтом, писателем, художником. Но его успех целиком зависит от новаторских идей и от способности следовать своим путем, а не быть исполнителем чужих начинаний.

ЛВ: - Поразительно! Применимо ли это к конкретному человеку, скрывающемуся в тени, за спиной у другого?..

ТГ: - В его жизни будет множество изменений, поездок, перемены мест работы и жительства. В принципе он гуманный человек, даже филантроп по натуре, но его амбиция и стремление "выбиться", сделать блестящую карьеру заставляет даже добрые качества натуры работать на эту карьеру. Интуиция поразительная. Он, как чуткая антенна, моментально улавливает настроения начальника, родителей, жены и предвидит их реакции. При этом он изменчив и беспокоен, часто меняет объекты своих симпатий, особенно в молодости. Вот и ответ на вопрос, почему он не стал художником – для творчества требуется "священная жертва Аполлона", а он не готов поступиться комфортом и безопасностью.

ЛВ: - Еще по поводу «молодости», конкретно. Мы все, конечно, бывали и друг у друга. Этот двойной день рождения в сентябре отмечали однажды у Игоря. Тогда я познакомилась и с сестренкой, и с мамой. Близнецы обычно похожи, эти - любили друг друга, заботились, сестра показалась мне доброй, тихой, милой - и скучной, как брат. Но особое впечатление произвела мама, которой я несколько раз потом специально звонила – чтоб поддержать, сказать что-то хорошее: ведь жили они в нищете, при безотцовщине, и мама Игоря не скрывала слез счастья и гордости от того, что сын стал студентом. Ее было попросту жаль, - хотя о ней очень заботились.

Кто же знал (кроме астролога), что от серой мышки шаг - до серого кардинала, отодвинувшего локтями Россию на несколько лет! Посадившего интеллигенцию, обобравшего честных и умных. Поддержавшего бойню в Чечне ради сребреников. Расстрелявшего, вслед за хозяином, Норд-Ост, Беслан – и что там еще впереди.

Мать именинника, если жива, так и не поняла, какая беда у нее: сын, молчаливо выросший до всенародного деспота.

ТГ: - Самое важное качество его натуры – то, что он находится в постоянном поиске безопасности, непрестанно задумывается о будущем. Об этом свидетельствует и его карьера. Он все время в должности помощника, референта, заместителя какого-нибудь сильного политика. Амбиция требует реализации в коридорах власти, а подсознательные, грызущие душу страхи уводят в теневые должности. Даже в брак он вступает с девушкой из семьи, которая повысит степень его безопасности. Надо сказать, что он с легкостью будет нежен, ласков и внимателен и с супругой, и с многочисленными подружками, его сексуальные запросы велики, а способности изворачиваться и держать в тайне похождения – феноменальны. К тому же семейным ценностям он не изменяет, поэтому его супруге желательно терпимо относиться к его прыжкам в сторону. Это нужно только для удовлетворения тяги к приключениям и к молоденьким девочкам, даже подросткам. Здесь находится главная опасность в жизни – этому человеку необходим семейный якорь и главная цель, прошивающая красной нитью его жизнь. Достаточно хоть один раз сорваться и пойти на поводу у чувств, эмоций, и с таким трудом выстроенная карьера рухнет и покатится лавиной, увлекая за собой все. Этому человеку надо сдерживать себя, чтобы "отдушины" были редкими и служили только для успокоения в жизни с основной партнершей, якорем жизни, которая не должна превращаться в серое блудливое существование. Разумность и видение цели – вот что важно для его развития.

ЛВ: - Любая подобная карьера рано или поздно катится вниз, что, в данном случае, нас утешает. Сверимся с личными впечатлениями. Наша группа никогда не была дружной, даже списывать было не принято. Но до 4 курса мы жили легко, беспечально, - пока не вернулось соперничество абитуры, на сей раз – преддипломное. Все затаились и стали врагами. Каждый боялся проговориться, куда дует ветер, попутный – тем более. Архивных крыс из нас сделали, мой курсовик был написан как диссертация. Но до сих пор поражает способность системы и методистов преподавать таким образом, чтобы студенты свободно читали на нескольких языках, не в силах устно общаться! Мы встречались только на ежегодных праздниках дружбы народов, и то под надзором – «португальцы» Анголы и питерцы. - Опасались растить из нас отъезжантов. Девушки зубрили конспекты, юноши – учебники. В Африку распределяли только мужчин, на три года, и наши предшественники возвращались оттуда богатыми, с малярией, язвой ли, спидом; уж точно – продавшие душу. Вербовали их – без исключения. Времена были жесткие (если бывают другие). Меня, к слову, распределили в Комитет комсомола в Смольном, где, как ни странно, работали и друзья – образованные, тогда – честные. Я уже была замужем, отец мужа – баптист; и хотя родители развелись за четверть века до нашего брака, меня сократили без выхода на работу «по религиозной причине». И никуда не брали едва ли не год. Подрабатывала машинисткой... за грецкие орехи вместо рублей. Так что оставить здоровье в стреляющих Мозамбике-Анголе тогда Игорю было не страшно...

ТГ: - Необходимо отметить, что Игорь Сечин, в основном, слушает свою интуицию. Его карьерный рост и отзывы его сотрудников указывают на то, что жизнь научила его вышивать красной нитью. Но мы знаем, как важен в жизни элемент удачи и способность человека хватать судьбу за хвост. Наш герой и здесь не промахнулся. Он попал к боссу, с которым он сочетается, как умная, верная и ненавязчивая жена с властным, но негрубым и понимающим мужем. Оба - и Путин, и Сечин, родились 7-го числа, оба родились в так называемой "рецепции", т.е. Путин – знак Весов, с элементом Девы (что подтверждает и его внешность, и даты рождения его матери и супруги – Земля), а Сечин – знак Девы с элементом Весов. Оба родились в совместимые годы - Крыса Сечин и Дракон Путин. И этот Дракон бросает отблеск своего сияния, своей силы на умную, но слабую Крысу. Путин безусловно босс, тип властного, но не самодурного, руководителя, а Сечин – идеальный исполнитель его воли, объект проверки и обкатки его идей и рупор его приказов, этакий "серый кардинал". Этот тандем может просуществовать очень долго, причем возможны даже рокировки, т.е. Сечин – президент, а Путин – вице, и наоборот. Роковой 2008 год, о котором трубит уже сейчас русская пресса, для Сечина – год небывалого взлета, кто знает, возможно на русский престол.

ЛВ: - Мы сегодня хоть чем-то порадуем Игоря!

ТГ: - В политике государства это ничего не изменит. Россия будет все так же пребывать в поиске своей самобытности на задворках глобальной деревни.

ЛВ: - Потому что соглашательство до добра не доводит, позволю заметить. Бороться нужно не с пешками, а с режимом. Советская власть процветает, как бы ни праздновали ее кончину; как ни переодевай кгб в фсб, а суть не меняется. Как во все времена, по русской традиции лучшие люди – политзаключенные. И для Запада несомненно: число их растет.