— Очень бедно жили, — вспоминает Тюрина, — помню, родители пели такую частушку: "На Кабани жили в бане, // Одевались пологом. // На работу мы ходили // Каждый день голодом".

Из эвакуации Зубковы вернулись в Мончегорск. Они переехали сюда еще до войны вместе с репрессированными, раскулаченными и спецпереселенцами.

— Жили они в деревне Тростники на улице Металлургов в бараке, — говорит краевед Геннадий Лебензон, — Виктор закончил местную школу № 5. Сейчас там все вымерло. Знаю, что семья его была обычной — начальники в Тростниках не жили.

— Очень приятной внешности мальчик был, старательный такой, чистенький, — вспоминает учительница по русскому и литературе Гертруда Александровна Кириллова. — Был не отличником, но и не хулиганом, учился на "тройки" и "четверки". Но не ленился.

Сейчас школа, где учился будущий премьер, закрыта. Учительницы Зубкова до последнего трудились в мончегорской гимназии. В Мончегорске же сейчас живут сестра Виктора Тамара и брат Александр.

Стопку поднять может

После школы Виктор Зубков отправился на ремонтно-механический завод, где работал его отец. Начинал слесарем, а в "Североникель" через год пришел уже мастером. Из Мончегорска он уехал в 19 лет.

— Мы познакомились с ним, когда он приехал хоронить своего отца, — говорит Павел Момотов. Он помогал Виктору Алексеевичу в этот непростой для него момент. — После того как все закончилось, я спросил его: "Виктор, у меня могут быть вопросы, могу я к тебе обратиться?" Он сказал "да" и никогда мне не отказывал. Мужик от хороший. Виктор абсолютно не жадный. Мы встречались с ним в неформальной обстановке. Стопку он поднять может.

В середине 60-х Виктор Зубков приезжает в Ленинград и поступает в Сельскохозяйственный институт. Сейчас это Санкт-Петербургский аграрный университет. Здесь Зубкова помнят хорошо — уже тогда он был заметной фигурой, почти пять лет был старостой группы. Активно занимался спортом — имел разряд по лыжам и по легкой атлетике, отвечал за развитие спорта на экономическом факультете. Друзья юности вспоминают, что любил танцевать.

— У нас ведь как часто бывает: человек или учится, или общественной работой занимается, — поделился с "Известиями" проректор сельхозакадемии Михаил Москалев, — а Зубков все это умел сочетать — и общественником был, и тон в учебе задавал. Наверное, потому и сумел многого добиться.

Последний раз в академии Зубкова видели в ноябре 2004 года — вместе с министром сельского хозяйства Алексеем Гордеевым и губернатором Петербурга Валентиной Матвиенко он поздравлял родной вуз со 100-летием. Тогда после официальной части он "ушел на факультеты", где отмечал вместе с однокашниками и знакомыми преподавателями.

Сено заготавливали все

Молодым специалистом Виктор Зубков приехал в Приозерский район Ленобласти, где провел 17 лет. Начинал директором совхоза в поселке Раздолье. Даже сейчас, после десяти с лишним лет медленного умирания, Раздолье выглядит благополучным на фоне других российских деревень. Некоторые дома кажутся прямо-таки зажиточными — веселенькая краска, игривые башенки. Другие поскромней, но развалюх в Раздолье нет. Пьяные по улицам не бродят, школа работает, и около двух часов дня из нее выбегает стайка подростков. Бегут по асфальту: щербатому, побитому, не чиненному, наверное, лет двадцать, но ведь когда-то в Раздолье и вовсе дорог не было.

— Мы же раньше на ферму шли по колено в грязи! — говорит доярка Александра Яковлевна Бузуверова. — А пришел Зубков — асфальт положил.

Еще и Дом культуры имеется, и библиотека открыта. Местные жители говорят, что во многом Раздолье своим "раздольем" обязано тем временам, когда директором племенного совхоза был Виктор Зубков. Проработал он тут 11 лет, ушел на повышение почти 30 лет назад. Но те, кто помнит его, находят новые и новые теплые слова. Видно, что молодого директора тут искренне любили.

— Он пришел совсем молодой, — вспоминает Людмила Алексеевна Лапина, зоотехник. — Да мы все молодые были. Он себе и команду подбирал так: у нас и агроном был молодой, и инженер... Он же экономист был, хоть и окончил сельскохозяйственный, а тонкостей всех не знал. Но никогда не чурался спросить...

Собственно, совхоз и племенным-то стал по-настоящему только благодаря Зубкову.

— Это ведь он начал покупать в Голландии коров за золото, — говорит тракторист Николай Трофимович Минаев.

Правда, до этого, по словам Людмилы Лапиной, пришлось еще вытягивать из разрухи племенное хозяйство, где в стойлах мычали и не давали молока голодные коровы.

— Когда его прислали, в совхозе такая бескормица стояла — страх, — вспоминает Людмила Алексеевна. — И у него, конечно, первая была задача — это накормить животных...

Судя по рассказам старожилов, проблему бескормицы новый директор решал в том числе и личным примером: на заготовку сена кидал все силы, в том числе — свои собст­венные.

— У нас так было заведено: контора до пяти часов работает, а потом все — и инженеры, и специалисты — едут на сено, — рассказывает Светлана Николаевна Михеева, служившая в кадрах.
— Выйдет, крикнет нам: "Девчонки, поехали!", посадит всех в свою "Волгу" — и едем эти кипы кидать до двух ночи. Или — на турнепс: сам идет по борозде, лицо в пылищи...

Кроме коровьей "продовольственной программы" молодой директор выдвинул и программу кадровую: в совхоз, куда никто не шел работать, начал привлекать молодых.

— Моих родителей сманил из Калининской области, как узнал, что отец — тракторист, а мама — доярка, — говорит Надежда Сезенова. — Дал машину, чтоб вещи перевезти, у нас даже корова ехала на грузовике!

Доярок и трактористов Зубков сделал сельской элитой: их постоянно награждали то платком, то медалью. Им очень хорошо платили, но главное — в первую очередь давали жилье.

— Вот не было случая, чтобы он, зайдя на ферму, не похлопал доярочку по плечу, не спросил, как дела, — вспоминает доярка Александра Яковлевна Бузуверова. — Он не наживался тут богатством, как другие, знаете... У него и дом был самый обыкновенный. Зоя, жена его, бегала — печку топила углем...

— А как мы на речку все ходили, помните? — подключается Анна Васильевна Минаева, бывший секретарь директора. — Не помню, какой праздник был, он привез меду, бочку пива, мы песни пели!..

— Да-да! — подхватывает Надежда Сезенова. — А когда я замуж выходила? Он нам для свадьбы столовую выделил, а сам только зашел, поздравил, а за стол сесть — постеснялся.

Те, кто знали его еще в молодости, уверены: Зубков будет отличным премьером.
— Я так рада, аж плачу! — утирает глаза полотенцем Светлана Николаевна Михеева из Раздолья.
— Пусть бы он и дальше шел!

"Малое правительство"

Осенью 1985 года Зубков стал председателем Приозерского райисполкома. Людмиле Михайловне Кедровой, которая сейчас возглавляет общий отдел, а при Зубкове была секретарем исполкома, он запомнился как чиновник, который чрезвычайно скрупулезно изучал все документы.

— Просил все проекты решений подготовить заранее, потом задавал много вопросов, а если критиковал — то очень корректно, — отмечает Людмила Михайловна. — Исполком — это ведь тоже было "правительство", только "малое". "Малое правительство" Зубков возглавлял три сезона — осень, зиму и весну 1985—1986 годов.

— Но это были три очень непростых сезона, — продолжает Людмила Кедрова. — Зима была до минус сорока, и теплосети просто не выдерживали, у людей дома лопались радиаторы. Но Зубков сам надевал теплые сапоги, куртку и шел по квартирам... Сейчас говорят, что брать все на себя, как он, — неправильно. А я считаю, что это и есть самое правильное.

В ту же зиму, рассказывает Людмила Михайловна, на Приозерск свалилась еще одна напасть: за ночь сгорел 12-квартирный дом, и 12 семей остались в мороз на улице.

— Утром Зубков собрал исполком, и уже в тот же день у людей было жилье, — продолжает она.

И, как женщина, Людмила Михайловна отмечает еще одно качество своего бывшего шефа:

— Он был всегда элегантен и очень приятен в общении.

"Известия", 14 сентября 2007