- Владимир Владимирович, спасибо большое за то, что Вы нашли время для нашего совместного интервью. Скоро состоится Ваш первый визит в Японию в качестве председателя правительства Российской Федерации. Скажите, пожалуйста, а какой будет повестка дня в ходе встречи с японским премьером-министром, и каких результатов Вы ожидаете от этого визита?

- Этот визит готовился уже давно. Я благодарен японскому руководству за приглашение. Всегда езжу в Японию с большим удовольствием и, прежде всего, потому, что отношения между нашими странами в последние годы развиваются успешно.

Достаточно сказать, что за последние четыре-пять лет товарооборот значительно увеличился - с 7 миллиардов до 30 миллиардов долларов, т.е. более чем в четыре раза за пять лет, и это - очень хороший показатель. Мы наблюдаем рост японских инвестиций в российскую экономику. Мы видим, что наши отношения диверсифицируются. Они становятся все более содержательными, все более доверительными. И я нисколько не сомневаюсь, что и эта поездка пойдет на пользу двусторонним отношениям, вдохнет новую жизнь в эти отношения, наметит новые перспективы.

Мы намерены подписать ряд межправительственных соглашений. Думаю, что и представители бизнеса выйдут на заключение значительных контрактов. Я очень рассчитываю, что все эти планы будут реализованы, а, кроме того, мне удастся встретиться с теми людьми, с которыми за последние году у меня сложились очень добрые личные отношения.

- Скажите, пожалуйста, состоится ли подписание российско-японского межправительственного соглашения по поводу мирного использования атомной энергии в ходе вашего визита в Токио? И если так, какой импульс может придать данное соглашение дальнейшему развитию японско-российского экономического сотрудничества?

- Россия, как вы знаете, ставит задачу диверсифицировать свою экономику. И придать ей более инновационный характер, а Япония позиционирует себя в качестве мирового лидера технологического развития в 21-м веке. Должен сказать, что мы с этим согласны. Мы все радуемся успехам наших японских друзей, коллег. Мы видим, как успешно развивает Япония высокие технологии. И, конечно, соединение возможности России и Японии по этим направлениям, я считаю, очень важным. В этой связи мы смотрим и на развитие наших контактов в традиционных для нас сферах, одной из которых является энергетика. Это касается и углеводородной энергетики, а здесь, вы знаете, мы реализуем очень неплохие проекты на Дальнем Востоке, на Сахалине, строительство завода по сжижению газа, например, это тоже, в известной степени, сфера высоких технологий. Что же касается атомной энергетики, то это другое, возможно и перспективное направление. Уже сегодня доля ядерного топлива, российского ядерного топлива на японском рынке составляет 15%. И сейчас заключаются контракты об увеличении этого объема на ближайшие годы до 25%. Мне представляется, что это уже очень хорошие рубежи, на которые мы можем, должны и обязательно выйдем, но мы знаем так же и об исследованиях в этой сфере, мы знаем о том, что Япония готовится к осуществлению крупномасштабных международных проектов, в которых Россия так же принимает участие. Мы говорим о возможных совместных исследованиях в сфере атомной энергетики, но, разумеется, все эти работы велись, ведутся, и будут вестись в строгом соответствии с правилами МАГАТЭ.

- Скажите, пожалуйста, а будет ли подписано соответствующее соглашение по поводу мирного использования атомной энергии?

- Сейчас наши эксперты завершают эту работу. Я думаю, что это межправительственное соглашение будет подписано.

- Японское правительство полагает, что для дальнейшего всеобъемлющего развития российско-японских отношений необходимо решить территориальный вопрос и заключить мирный договор. Российская сторона исходит из того, что российско-японские отношения не ограничиваются только территориальной проблемой. Как в этих условиях вы намерены дальше развивать российско-японские отношения с учетом того, что в Южно-Сахалинске в феврале этого года состоялась встреча лидеров двух стран, на которой они договорились применять новые оригинальные, нестандартные подходы для решения этой проблемы и для этого выдвинуть конкретные предложения? Готова ли Россия к выработке таких конкретных предложений?

- Я в ходе своего визита планирую уделить все-таки первостепенное внимание вопросам торгово-экономических связей. Мы знаем позицию наших японских коллег, знаем территориальные проблемы и проблемы мирного договора. Россия всегда исходила из того, что мы готовы к этому переговорному процессу. И с учетом того, что между президентом Д.А.Медведевым и премьер-министром Японии состоялась встреча, о которой Вы сейчас упомянули, налажен прямой контакт и диалог по этой проблеме, можно ожидать, что он будет развиваться в том конструктивном ключе, в котором мы приступили к обсуждению этой проблемы в последние 2-3 года.

Наша позиция заключается в том, что если мы хотим решать проблемы, даже проблемы самого сложного свойства, то нужно создавать условия для их решения, а не заводить ситуацию в тупик постоянными претензиями и конфронтацией. Напротив, нужно, как я уже сказал, создавать условия, нужно развивать отношения по всем направлениям, для того чтобы решать проблемы такого уровня и такой сложности. Нужно проявить терпение, внимание и уважение к интересам друг друга. Россия готова именно к такому диалогу с Японией.

- Я хотел бы задать еще один вопрос по территориальной проблеме. Не так давно в Правительстве Японии была высказана идея разделить площадь островов пополам и, таким образом, решить территориальную проблему. Однако японское правительство точной позиции на этот счет не выразило и продолжает исходить из того, что решение вопроса видится ему как решение по всем четырем островам. Какой будет Ваша реакция в этом отношении? Готовы ли Вы к каким-либо компромиссным идеям для решения этой проблемы?

- Искусство политики и заключается в поиске приемлемых компромиссов. Что касается предложения "50 на 50", о котором Вы сейчас упомянули, то Вы же сами и сказали, что правительство Японии пока точно и ясно не сформулировало свою позицию. Разве можно от меня просить, чтобы я прокомментировал позицию, которая точно не сформулирована? Давайте оставаться в диалоге, давайте дадим возможность поработать нашим экспертам, министерствам иностранных дел.

Повторяю еще раз: мы исходили и исходим из того, что решение вопросов такого уровня и такой степени сложности требует внимательного, уважительного отношения к интересам друг друга и терпения.

- Еще один вопрос - хотел бы уточнить один момент. В диалоге на высшем уровне по территориальному вопросу до сих пор основную роль играл президент. Вы сейчас являетесь премьером - какую роль Вы лично можете продолжать играть в решении территориального вопроса?

- Я уже говорил о том, что, для того чтобы эффективно решать вопросы подобного рода, нужно создавать условия - условия взаимного доверия, сотрудничества, развития отношений по всему комплексу межгосударственных отношений. Вот я бы и хотел выполнить эту роль, а именно - роль человека, который возглавляет государственную структуру - правительство Российской Федерации, в задачи которой входит развитие межгосударственных связей в области экономики, социальной сферы, в области культуры и гуманитарных связей. Именно такая обстановка взаимодействия и будет повышать доверие, и будет создавать условия для решения проблем любой степени сложности, в том числе и той, о которой Вы упомянули. А вопросы определения внешней политики, определения вопросов взаимоотношений с иностранными государствами, безусловно, относятся к компетенции президента Российской Федерации.

- Теперь хотел бы задать вопрос об экономическом сотрудничестве. Россия сейчас активно осуществляет строительство трубопровода "Восточная Сибирь - Тихий океан", а также поставку газа с Сахалина в Японию. Какие еще проекты ожидаются в ближайшее время, и каким образом Япония может способствовать развитию Сибири и Дальнего Востока?

- По договоренности с японскими партнерами наше Министерство регионального развития подготовило региональные проекты, в которых, как нам кажется, японские компании могли бы принять участие. Только сегодня Министерство регионального развития передало этот список возможных проектов в наше Министерство иностранных дел. И по каналу МИД в ближайшие дни этот список будет у наших японских друзей. Там много проектов. Причем это касается не только Дальнего Востока, Восточной Сибири, это касается всей Российской Федерации.

Многие японские компании уже достаточно долго работают в России. Вы знаете, что "Тойота" уже открыла свой завод, в ближайшее время (в начале июня) другая крупная японская компания открывает еще один завод. И, обращаю ваше внимание, - это происходит в условиях мирового экономического кризиса. То есть наше сотрудничество здесь в высшей степени востребовано. Это уже не вызывает ни у кого никаких сомнений и вызвать не может. Но у нас много и других областей.

Мы с коллегой только что говорили об энергетике, об атомной энергетике. Есть лесопереработка, машиностроение, о котором я упоминал, есть космос - мы принимаем участие в программе "Международная космическая станция", есть сфера телекоммуникаций - уже осуществлен проект прокладки двух оптико-волоконных кабелей между Японией и Российской Федерацией. У нас есть такая сфера, как деревопереработка, как я уже говорил, химия, металлургическая промышленность. В общем, практически, в каждом регионе Российской Федерации сегодня есть возможность для приложения сил со стороны наших японских партнеров и друзей. Сборка, например. Мы готовы помочь организовать сборку автомобильной техники в Дальневосточном регионе.

Вы упомянули крупные проекты, - это "Сахалин", прокладка нефтяной трубы к берегу Тихого океана. Эти проекты находятся в развитии, но мы их доведем до конца. В принципе, у нас по срокам все получается: несмотря на экономический и финансовый кризис, эти проекты поддерживаются федеральным бюджетом и секвестированию не подлежат.

В этой связи можно сказать, что наши японские партнеры могут воспользоваться и результатами этой работы. Что касается Сахалинского проекта, то 60% энергоресурсов, которые там добываются, поставляются, кстати говоря, на японский рынок. А когда нефтяная труба подойдет к берегу Тихого океана, то у Японии будет больше возможностей воспользоваться и этим ресурсом. Но мы рассчитываем на то, что японские компании будут заинтересованы и в расширении своей инвестиционной деятельности по всем тем направлениям, о которых я сказал только что.

- Владимир Владимирович, как вы уже сказали, Россия сейчас активно занимается экономическим развитием своего Дальнего Востока. И почему сейчас для России важно такое сотрудничество со странами и Азиатско-Тихоокеанского региона, включая Японию?

- Значительная часть территории Российской Федерации находится в азиатской части, но мы знаем, и в Японии это тоже хорошо знают, что плотность населения там небольшая, однако ресурсы колоссальные, огромные. А если иметь в виду темпы развития Азиатско-Тихоокеанского региона, то, конечно, Россия должна использовать свои преимущества, свои азиатские преимущества, свои азиатские корни, если можно так сказать, для того, чтобы интегрироваться в это экономическое пространство. И на первом этапе, конечно, мы можем естественным образом дополнять друг друга, давая на рынке Азии то, чего там не хватает. Но одновременно рассчитываем на то, что наши отношения будут постепенно диверсифицироваться, как я уже сказал, прежде всего - за счет высоких технологий. И здесь, конечно, Япония для нас является одним из основных партнеров.

- Как Вы уже сказали, в последнее время в энергетической области российско-японские отношения активно развивались, но Япония следит и за другими энергоотношениями России, в частности с Украиной. Как Вы можете ответить на обеспокоенность по поводу того, что Россия и далее может использовать вопросы энергопотоков в отношениях с другими странами?

- Россия не использует свои энергопотоки в отношениях с другими странами. Россия торгует своими ресурсами, и мы хотим торговать этими ресурсами на рыночных основаниях, по рыночным мировым ценам. Есть признанные международные правила, и есть признанная международная формула определения цены как самого товара, так и транзитных услуг.

На протяжении длительного времени - 15 лет - Россия шла навстречу своим партнерам - бывшим республикам Советского Союза и продавала им энергетическое сырье по ценам в несколько раз ниже мировых. За это время мы субсидировали экономики этих стран на десятки миллиардов долларов.

Мы считаем, что этот период закончился. Нужно переходить на рыночные отношения. И после известных печальных и тяжелых событий конца прошлого - начала этого года нам все-таки удалось выйти на договоренности с Украиной и зафиксировать эти договоренности в контрактных обязательствах с обеих сторон - что мы переходим именно на рыночные отношения по цене и по транзиту. И это самая главная, основная гарантия стабильности отношений в этой сфере.

Украинские партнеры согласились с нами, подписали соответствующие контракты. Поставки идут без всяких сбоев. До сих пор наши украинские партнеры обеспечивали необходимые платежи. У нас есть договоренность, зафиксированная в контракте. При первом же сбое в платежах наши компании имеют право потребовать 100-процентной предоплаты. А если предоплаты не будет, то мы имеем право сокращать поставки.
Мы очень рассчитываем, что до этого не дойдет. Мы понимаем сложности, с которыми сталкиваются экономики стран - потребителей. Но все страны обеспечивают платежи. Мы рассчитываем, что это будут делать все без исключения партнеры и в Западной, и в Восточной Европе, и наши ближайшие соседи.

Дело ведь еще и в том, что формула цены, о которой я уже упоминал, очень тесно связана с ценой на мировых нефтяных биржах, с мировой ценой на нефть. Цена на нефть падает, и цена на газ тоже падает. И это справедливый подход.

Более того, мы готовы даже вместе с нашими партнерами изучить возможность оказания им какой-то поддержки в поиске финансовых ресурсов для обеспечения этих платежей, но платить ни за кого мы больше не будем.

- Сможет ли Япония получать стабильные поставки энергоресурсов из России? Можете ли Вы это подтвердить?

- Я хочу обратить ваше внимание: даже в условиях очень напряженных отношений в мире в период "холодной войны" Советский Союз ни разу ни на один день и ни на один час не прекратил поставок энергоресурсов своим потребителям, где бы и куда бы эти поставки ни осуществлялись.
Все проблемы с нашими ближайшими соседями были связаны только с тем, что они отказывались платить рыночную цену за получаемый товар, и ставили условием транзита энергоресурсов нашим основным потребителям в Западной Европе снижение цен ниже рыночных для себя самих.
Япония таких условий, насколько я себе представляю, никогда никому не выставляла. Япония всегда платит справедливую рыночную цену. Япония - надежный партнер, и Россия будет для Японии не менее надежным партнером, чем Япония для нас.

- В России уже около года продолжается политическая конфигурация, которая называется "тандемом власти". И этот уже почти год прошел в достаточно сложных условиях, включая и ситуацию в Грузии, и экономический кризис. Как Вы оцениваете результаты и перспективы "политического тандема" в высшем эшелоне власти в России?

- Такие "тандемы" есть везде, где должность главы государства отделена от должности руководителя исполнительной власти. Там, где есть глава государства и глава правительства, - там и должен быть "тандем". А если такого "тандема" в той или иной стране нет, то можно только посочувствовать.

В нашей стране, действительно, сложились очень добрые отношения между президентом и председателем правительства. И это - важный фактор внутриполитической стабильности в России. У нас очень хорошие отношения с президентом Д.А.Медведевым. Каждый из нас занимается своей работой. У каждого есть своя ниша. Но, разумеется, на таком уровне, конечно, достаточно часто возникают вопросы, которые пересекаются между собой.

Но у нас за многие годы совместной работы - за более чем 17 лет совместной работы, - давно уже сложился механизм консультаций и выработки единой позиции. Все то, о чем мы договаривались в начале совместного пути, все реализуется сейчас и работает эффективно.

- В последнее время в заявлениях Д.А.Медведева появились моменты, которые нас смущают: в частности, четкое заявление "я - лидер страны". А в интервью "Новой газете" он упомянул о том, что он не совсем доволен некоторыми действиями правительства, которое работает под Вашим руководством. Как в этих условиях Вы оцениваете перспективы взаимодействия в дальнейшем?

- Нормально. Во-первых, президент общается, всегда общался с представителями всех, самых различных политических структур и с представителями прессы. И то, что господин Д.А.Медведев, президент Российской Федерации, решил встретиться с представителями оппозиционной прессы, - это абсолютно нормальная вещь. Это диалог, который показывает, что глава государства является президентом всех россиян, а не каких-то политических партий, движений или течений, и ведет диалог с представителями всех политических сил.

Что же касается действий правительства, то критический взгляд на действия правительства является абсолютно нормальной вещью. Я и сам не всегда доволен тем, что делают отдельные министерства и ведомства. А в условиях кризиса сегодняшняя деятельность должна подвергаться особо внимательному и тщательному анализу. И только так мы можем находить наиболее эффективные и верные решения. Так оно было. Уверен, так будет и дальше.

- Президент Д.А.Медведев изменил Конституцию, изменив срок президентства. Существует версия, что если, допустим, президент Медведев в 2010 году захочет снова баллотироваться, то как Вы поведете себя? Вы поддержите его как кандидата, или же, может быть, господин Д.А.Медведев Вас попросит еще раз выступить в роли премьера? Как Вы оцениваете перспективы в этой области?

- Я не понимаю, почему в 2010-м году. Срок президентских полномочий истекает в 2012 году. Вы просто ошиблись. В 2012 году, действительно, у нас президентские выборы.

Вы знаете, сейчас мы живем в условиях мирового финансового и экономического кризиса. Перед всеми властными структурами любой страны стоят очень острые задачи, которые мы должны эффективно решить, должны помочь людям пройти этот тяжелый период времени, который связан с сокращением количества рабочих мест, со снижением доходов населения. Мы должны предложить такие решения, в эффективность которых люди поверят. Во всяком случае - поверят в то, что мы сделали все, что могли в этих условиях. В зависимости от эффективности нашей работы и я, и президент Д.А.Медведев будем принимать решения о том, что нам делать в будущем - и мне, и ему. Что касается его лично, это его лучше спросить, но, повторяю, я знаю его очень давно, и знаю, что он человек очень порядочный и будет смотреть и на свое политическое будущее тоже исходя из интересов страны, исходя из результатов нашей совместной работы. Поживем - увидим.

- Если посмотреть результаты опросов общественного мнения, то популярность президента превышает популярность премьер-министра. В этих условиях Вы считаете правильным, что Вы стали премьером после президентства?

- Во-первых, я с большим уважением отношусь к Конституции России. Я считаю, что это основополагающий документ, который определяет принципы нашего политического устройства и жизнедеятельности самого государства, и к этому нужно относиться очень бережно.

Второе. Мы должны создавать традиции конституционной передачи власти и должны показать всей стране и всему миру, что в России это возможно и никакой катастрофы от этого не происходит, а, наоборот, в чем-то происходит даже укрепление нашей государственности.
Что же касается опасности занятия той или иной государственной должности, то она существует на любом месте. Наша задача заключается не в том, чтобы держаться за свои места любой ценой и двумя руками. Наша задача заключается в том, чтобы решать задачи и проблемы, с которыми сталкивается страна. В этом, в возможности решать эти задачи, и есть высшая награда любого человека, который посвятил свою жизнь публичной политике.

- Президент Барак Обама сейчас предлагает заключить новое соглашение о стратегических наступательных вооружениях. Россия тоже имеет свою позицию по этому поводу. Будет ли это как-либо связано с проблемой ПРО, развертывание которой продолжает оставаться американской позицией?

- Насколько мы понимаем, новая администрация Соединенных Штатов пока не определилась с будущей системой противоракетной обороны, во всяком случае - в Европе. Но совершенно очевидным является факт, что наступательная и оборонительная части стратегических сил тесно и неразрывно между собой связаны. Так было всегда, и из этого всегда исходили. И именно поэтому в свое время был заключен Договор о противоракетной обороне.

Когда Соединенные Штаты в одностороннем порядке вышли из этого Договора и "похоронили" его, то возникла естественная угроза диспропорций, связанных с наступательными и оборонительными стратегическими системами. Я думаю, что не нужно быть никаким экспертом, чтобы понять: если одна сторона хочет, либо будет иметь над собой "зонтик" от всяческих угроз, то тогда у нее возникает иллюзия, что ей все можно, и тогда агрессивность ее действий будет многократно возрастать, а угроза глобальной конфронтации достигнет очень опасного уровня.

Россия, конечно, будет связывать вопросы противоракетной обороны и все, что имеет к этому отношение, и стратегических наступательных вооружений. Собственно говоря, об этом президент Обама и президент Медведев на последней встрече в Лондоне и договорились - договорились о том, чтобы поручить своим министерствам иностранных дел проанализировать эту ситуацию в свете сегодняшнего дня.

- Теперь вопрос о американо-российских отношениях. Последнее время Вы говорите о том, что занимаетесь перезагрузкой этих отношений. Однако в связи с проведением учений в Грузии и в связи с тем, что не наблюдается видимых признаков пересмотра позиции США по ПРО в Европе, у меня вопрос: как Вы считаете, возможна ли "перезагрузка" российско-американских отношений, в принципе?

- Мы не говорим о "перезагрузке". Это представители американской администрации предложили "перезагрузку". Мы согласны с этим и, конечно, хотели бы придать новый импульс позитивного характера развитию российско-американских отношений.

Что касается военных учений НАТО в Грузии, то это, конечно, сигнал в другом направлении. Но ведь ясно, что сегодня в Грузии происходит. Мы же все видим это. Я думаю, как бы далеко Япония ни находилась, люди, которые интересуются политикой, тоже ведь читают и видят на международных каналах, что происходит в Грузии.

А что там происходит? Разгон демонстрантов с мордобоем, ранения оппозиционных деятелей, стрельба по ним из оружия резиновыми пулями, кровь на улицах, растущее количество политических заключенных, бунт в Вооруженных Силах. И на этом фоне решили провести военные учения. Конечно, это не может рассматриваться иначе как поддержка правящего режима. А какой же режим поддерживается? Я уже дал, по-моему, характеристику. Зачем поддерживать такой режим?

Я сейчас не говорю даже о кровавых событиях августа прошлого года, когда ныне правящий грузинский режим довел дело до войны на Южном Кавказе. Но даже с точки зрения традиционных подходов наших западных партнеров - Соединенных Штатов, Западной Европы - к проблемам демократии, никаких стандартов Грузией сегодня не соблюдается. Так зачем же там проводить военные учения, которые дают явный сигнал поддержки действующему режиму? Мы считаем, что это движение в обратном направлении. Но понимаем, что тормозной путь еще очень большой. Очень надеемся, что сегодняшнее руководство Соединенных Штатов как следует "нажмет на педаль" и притормозит негативные тенденции в развитии наших межгосударственных связей, предпримет необходимые шаги для того, чтобы, действительно, наполнить их новым содержанием.

Есть и позитивные сигналы, мы их видим, - в том числе, с точки зрения разоруженческой повестки дня. Раньше, например, прежняя администрация вообще не занималась - практически не занималась - разоруженческой проблематикой. Мы видим сегодня заинтересованность американских партнеров в том, чтобы вернуться к этим вопросам.

И, с учетом того, что Договор о стратегических наступательных вооружениях в этом году заканчивает свое действие, мы, конечно, самым активным образом готовы с нашими американскими партнерами вернуться к этим проблемам и обсуждать их, выйти на заключение нового договора.
Есть такие же позитивные сигналы в направлении присоединения России к Всемирной торговой организации, по ряду других направлений. Будем рассчитывать на лучшее. Но исходить будем из реалий.

- Как Вы сами, господин премьер, расцениваете степень возрастания американского влияния на постсоветском пространстве? Имеется в виду Украина, Грузия, Кыргызстан, другие страны. Как Вы на это смотрите?

- Это вполне естественный процесс. Я хочу вам напомнить, что Россия, по сути, была инициатором суверенитета этих стран. А, если мы были инициатором и с самого начала поддерживали независимость этих государств, то мы можем только порадоваться, что они становятся все более и более полноценными участниками международного общения. И это их суверенное право - с кем, в какой области и в каком объеме поддерживать отношения на государственном уровне. Мы будем всегда относиться к этому с уважением. Но при этом мы все понимаем, что есть предыстория наших двусторонних межгосударственных связей. Во всех этих республиках проживает большое количество людей, которые так или иначе связаны с Россией. Делать вид, что это совсем нас не касается, было бы тоже неправильно, и просто ошибочно даже - во всяком случае, в отношении тех людей, которые там живут и, повторяю, достаточно тесно связаны с Россией.

Поэтому мы будем относиться с полным уважением к суверенитету этих государств, к праву их выбора, но будем рассчитывать на то, что в наших двусторонних отношениях мы всегда будем искать такие пути развития наших контактов, которые бы уважали взаимный интерес.

- Владимир Владимирович, мне кажется, что в мировом сообществе, особенно в Северо-Восточной Азии наши позиции, государственные интересы между Россией и Японией часто совпадают. Но я никогда не слышал такое слово, как "стратегическое партнерство между Россией и Японией", которое часто употребляется, допустим, в российско-китайских отношениях. Скажите, пожалуйста, когда и в каких условиях мы сможем использовать эти слова - "стратегическое партнерство в российско-японских отношениях"?

- Я хочу полностью согласиться с Вами в том, что национальные интересы Японии и России не только совпадают сегодня по очень многим вопросам, но мне кажется, что еще более важно, - это то, что в ближайшей, среднесрочной, а тем более - в отдаленной исторической перспективе таких совпадающих интересов будет все больше и больше. И именно исходя из этих соображений, мы должны сделать все для того, чтобы в наших двухсторонних связях не было бы ничего раздражающего. И как только Япония и Россия почувствуют, что таких раздражителей нет, с этого момента мы перейдем и к другой терминологии. Мне бы хотелось, чтобы это произошло как можно быстрее.

- У меня еще один вопрос по ядерному разоружению. Как Вы, наверное, знаете, Япония много делает для полного отказа от ядерного оружия, в частности, настаивает на скорейшем вступлении в действие ДВЗЯИ, на том, чтобы Китай тоже участвовал в ядерном разоружении. Как Вы оцениваете это направление деятельности?

- Положительно. Я вообще считаю, что мы должны стремиться к всеобщему и полному ядерному разоружению. Это должно быть нашей общей целью. Но никто не должен злоупотреблять этим и пользоваться этими терминами и этим направлениям в международной философской мысли для того, чтобы решать какие-то свои эгоистические задачи.

Если переходить к осуществлению этого плана, то он должен быть всеобщим. Одна или две стороны не могут в одностороннем порядке разоружиться и оставить другие страны на пути наращивания ядерных вооружений. Это сложный и долгий процесс, но, как в таких случаях говорят, дорогу осилит идущий. Нужно начинать это движение.

- Теперь хотел бы задать вопрос о Северной Корее. КНДР запустила ракету и заявила о возобновлении ядерной программы. Россия указывает на важность продолжения шестисторонних переговоров. Какие инициативы Вы могли бы выдвинуть по стабилизации положения на Корейском полуострове, решению северокорейской ядерной проблемы?

- Мы с сожалением узнали о том, что Корейская Народно-Демократическая Республика в одностороннем порядке вышла из шестисторонних переговоров. Мы полагаем, что это приемлемый формат, хорошо себя зарекомендовавший в практическом плане. Все-таки с помощью именно шестисторонних переговоров нам совсем недавно удалось выйти на достаточно неплохие, приемлемые для всех участников этого процесса решения.

На мой взгляд, что нужно сделать? Нужно зафиксировать то положительное, что было достигнуто в рамках переговорного процесса в шестистороннем формате, и всем без всяких эмоций и без всего, что могло бы мешать возобновлению процесса, вернуться к нему.

В то же время, на мой взгляд, было бы абсолютно неправильным, если бы мы не только повысили эмоциональный градус восприятия того, что происходит сегодня, но и воспользовались бы этим для того, чтобы дестабилизировать ситуацию в регионе, либо начать какую-то гонку вооружений. Мне кажется, что это было бы самой большой ошибкой, которая вообще завела бы ситуацию в тупик. Поэтому мое предложение заключается в том, чтобы добиться возврата переговоров в рамках "Группы шести".

- Я хотел бы задать вопрос о внутренней экономической ситуации в России. Как известно, сейчас в России предполагается отрицательный рост. Очень негативны оценки МВФ. Оценки российского Правительства несколько более позитивны. Как бы вы оценили ситуацию?

- В целом оценки совпадают. Рост, действительно, скорее всего, будет отрицательным, но он будет отрицательным по сравнению с прошлым годом. Мы считаем, что весьма положительным является то обстоятельство, что Россия подошла к мировому экономическому кризису с совершенно другой экономикой, нежели та, которую Россия имела, скажем, в период кризиса 1998 года.

Сегодня российская экономика является гораздо более крепкой, устойчивой. Масштабы экономики просто кардинальным образом изменились. Но если к этому добавить еще и имеющиеся у нас резервы, то это говорит о том, что, во всяком случае, острые социальные вопросы мы в состоянии решать, что мы и делаем.

Но этого недостаточно. Мы предпринимаем, как вы знаете, меры, направленные на активизацию экономической жизни, на обновление некоторых наших институтов, на поддержку рынка труда, отдельных секторов экономики - банковского сектора, сектора реальной экономики.
Достаточно долго, к сожалению, - но, с другой стороны, это требовало внимательного и глубокого изучения и анализа, - мы подходили к выработке этих мер. Недавно принят бюджет. Сейчас пошли бюджетные деньги в экономику, и мы реально чувствуем некоторые положительные сдвиги.

Естественно, исключительно региональными, национальными средствами мы ситуацию кардинальным образом не изменим. Для того, чтобы наши усилия были эффективными, это должны быть скоординированные усилия на международном уровне. Нам нужны новые импульсы восстановления спроса на мировых рынках. Но именно на это и нацелена деятельность лидеров стран "двадцатки", такая встреча уже была, и следующая намечена в ближайшее время.

Мы очень рассчитываем на то, что все это даст соответствующий эффект - так же, как и меры, предпринимаемые на национальных уровнях. Россия такие меры принимает.

- В выступлении в Давосе Вы заявили о необходимости открытости российского рынка. Однако после этого ввели ряд протекционистских мер, особенно в отношении автомобилей. Как Вы могли бы объяснить такое поведение?

- Если вы внимательно слушали мою речь в Давосе, то я говорил, что нужно, насколько это возможно, избегать протекционизма. Вот слова "насколько возможно" вы, видимо, не заметили. И в этой фразе как раз и было озвучено, что на сто процентов исключить меры закрытия рынков невозможно.

Но, послушайте, посмотрите на вашего основного торгово-экономического партнера - Соединенные Штаты. Там, по-моему, даже закон принят, который так и называется "покупай только американское".

Практически во всех странах сейчас предпринимаются шаги по закрытию рынков. Это далеко не самая лучшая мера, но часто необходимая для спасения того или иного сектора, той или иной отрасли экономики внутри страны.

Но я хочу вам сказать, что наряду с ограничениями на ввоз импортной автомобильной техники, мы в то же время открываем границы для технологий и снимаем таможенные барьеры для товаров, которые могут быть использованы для технологического перевооружения российской промышленности, российской экономики.

И я бы хотел обратить на это внимание наших японских партнеров - они в полной мере могут воспользоваться этими льготами, которые сформулированы и которые уже внедряются в практику деятельности Правительства Российской Федерации.

- В отношении поднятия пошлин. Как известно, во Владивостоке были даже акции протеста, там даже раздавались лозунги о том, чтобы Вы ушли в отставку. Предполагали ли Вы, что будет такое сильное сопротивление?

- Да, конечно. Ведь дело в том, что за предыдущие годы был сформирован целый бизнес по поставке подержанных автомобилей из Японии, автомобилей, бывших в употреблении. И в мои планы, в планы правительства, конечно, не входят ограничения бизнеса любого рода. Мы бы с удовольствием поддержали дальше и этот бизнес.

Но в данном случае - в условиях кризиса - приходится выбирать между интересами тех, кто продает и покупает, и интересами тех, кто производит внутри страны. А в нашей автомобильной промышленности работают сотни тысяч, а с членами семей - миллионы людей. И здесь приходится выбирать не между хорошим и очень хорошим, а между не очень хорошим и совсем плохим. Как вы думаете, что предпочтительнее для правительства: забастовки автопроизводителей, либо забастовки торговцев? Хотя, повторяю, нам совсем не хочется ущемлять какие бы то ни было интересы. Но в данном конкретном случае нет выбора. То есть он есть, но он должен быть сделан в пользу производства на территории Российской Федерации.

Кстати говоря, после этого, имея в виду реакцию, которая была и в регионе Дальнего Востока, мы приняли ряд дополнительных решений. Они, в том числе, связаны и с тем, что мы обнулили ставку железнодорожной перевозки техники, которая производится на территории Российской Федерации, в Дальневосточный регион. Технику можно привезти туда по самым минимальным тарифам, практически нулевым. Это полностью распространяется и на тех автопроизводителей, фирмы которых действуют на основе 100-процентных иностранных инвестиций. Пожалуйста, никто не запрещает нашим иностранным инвесторам осуществлять производство таких автомобилей, которые востребованы в отдельных регионах Российской Федерации, в том числе на Дальнем Востоке.

Можно практически по нулевой ставке перевозить этот товар в Дальневосточный регион, а можно, как я уже сказал в начале нашей беседы - и мы будем этому способствовать - организовать производство прямо на Дальнем Востоке. Это в полной мере относится и к нашим японским партнерам.

Сейчас "Тойота" работает успешно. "Ниссан", по-моему, собирается открывать свое предприятие. Пожалуйста, любая компания может прийти, мы будем оказывать поддержку. В ближайшее время, надеюсь, мы осуществим еще один проект, проект именно производства в Дальневосточном регионе. Это будет одна из отечественных компаний, но, повторяю, в этой работе может принять участие любой партнер, в том числе из-за границы.

- Опять вопрос относительно автомобилей. Часть акций немецкого концерна "Опель" может быть выкуплена компанией "ГАЗ". Как Вы оцениваете такие сделки крупных компаний?

- Это не немецкая компания, хоть и расположена в Германии. Фактически, это часть "Дженерал Моторс" - американской компании, причем очень давно, уже многие десятилетия. Если я не ошибаюсь, это произошло еще до Второй мировой войны. С 1926 года, по-моему, развиваются отношения между "Дженерал Моторс" и "Опелем". В сегодняшних условиях это нормальное явление, реструктуризация отрасли.

Если вы сейчас обратили свой взор к немецкому рынку, то только что объявлено об объединении "Фольксвагена" и "Порше", идут и другие процессы подобного рода в мире. И то, что, скажем, итальянская компания сейчас проявляет интерес к приобретению "Опеля" - тоже вполне нормально и естественно.

Другой конкурент - это австрийско-канадская компания "Магна", которая обратилась к российским финансовым институтам и к нашей компании "ГАЗ", чтобы сделать соответствующие предложения "Опелю" со своей стороны. Это чисто коммерческие вопросы. Нужно все внимательно просчитать - экономику предприятия и социальную нагрузку, и только после этого принимать решение. Правительство внимательно следит за тем, что происходит, но напрямую в это не вмешивается.

- В прошлом году Вы выпустили DVD-диск про дзюдо. В Японии он очень популярен. В Японии считается, там Вы это говорили, что в дзюдо даже врага надо уважать. Есть ли, по Вашему опыту, такой враг, которого Вам когда-либо было трудно уважать - может быть, в дипломатии или в другой сфере. Встречалось ли такое?

- Если вы перестанете уважать противника, то, скорее всего, вы проиграете, потому что вы, значит, недостаточно внимательно оцениваете его возможности и силы. Мое убеждение заключается в том, что с уважением нужно относиться всегда и ко всем партнерам, и даже к тем, кого, как вы сказали, можно назвать врагом. Нужно всегда иметь в виду, что кто-то может быть в чем-то лучше тебя, и только в этом случае нас ждет успех.

- Относительно "свиного гриппа". Считаете ли Вы, что ситуация со "свиным гриппом" может оказать какое-то влияние на российскую экономику? И какие меры предпринимает Правительство для предотвращения случаев заражения этим гриппом в России?

- В России пока, слава Богу, нет случаев заболевания, и носителей этого вируса пока нет. Но мы сразу же отреагировали на то, что происходило в Мексике, в Соединенных Штатах, в некоторых странах Европы, в Азии.

Наши контрольные и ветеринарные службы, санитарные службы принимают превентивные меры. И, конечно, мы будем готовиться к осенне-зимнему периоду, потому что то, что сейчас, скажем, в Мексике и в других странах эта волна гриппа пошла на спад, еще ни о чем не говорит.
Нельзя допускать никакой паники, но нужно быть готовыми. А быть готовыми, - это значит иметь достаточное количество вакцины, необходимых антигриппозных препаратов, эффективно проводить превентивные, административные меры. Вот на все это и будет направлена деятельность соответствующих структур.

- Хотел бы задать еще один вопрос по экономике. Те восемь лет, когда Вы были Президентом, принесли процветание российской экономике. Сейчас Вы стали премьером, и совпало так, что российская экономика впервые за 11 лет ушла в минус. Может ли это оказать какое-то влияние на социальную составляющую? Вам не приходится волноваться об этом?

- Вы знаете, я уже примерно на такой вопрос отвечал в ходе нашей сегодняшней беседы. Конечно, не самое лучшее дело оказаться во главе правительства в период кризиса. Но это самая ответственная, самая востребованная работа сегодня, и это еще одно испытание и для меня лично, и для правительства, и для страны.

Я уже говорил о том, как Россия подошла к этому мировому кризису - не мы были причиной этого кризиса. Но то, что он случился, - это факт, и от этого никуда не деться, нам приходится с этим жить. Но наши действия граждане страны, - а у нас зрелое, думающее население, - будут оценивать не только по реальному состоянию, но и по эффективности наших действий.

Наша задача - сделать все, чтобы наши действия были предельно, насколько это позволяют обстоятельства и условия, эффективными. Вот из этого я исхожу. И если наши люди увидят, что мы делаем все, что от нас зависит, то я уверен, что будет и соответствующая реакция.

Но, вы знаете, есть разные прогнозы по мировой экономике. Есть эксперты, которые говорят, что выход из кризиса не состоится раньше, чем середина 2010 года. Кто-то говорит, что в конце текущего года уже будет "свет в конце тоннеля". Но никто не говорит, что этого света не будет никогда. Он все равно будет.

- Затрону еще одну международную проблему - связанную с Афганистаном. Россия активизировала сотрудничество со странами НАТО по вопросу Афганистана, и в частности обучение служащих афганских правоохранительных органов. Возможно ли расширение такого сотрудничества, направление в эту страну российских военнослужащих?

- Направление российских военнослужащих в Афганистан невозможно. Общественность России негативно относится даже к рассмотрению этого вопроса. И я согласен с подавляющим большинством граждан своей страны.

Что касается помощи в борьбе с экстремизмом, то мы, как были, так и остаемся участниками этого процесса. Мы готовы оказать содействие всем, кто реально способствует восстановлению нормальной жизни в Афганистане. К сожалению, эффективность действий международных сил пока очень низкая. Из этой страны в десятки раз увеличился наркотрафик. В десятки раз увеличилось количество производимого там героина.

Вот сейчас мы наблюдаем активизацию "Талибана". К сожалению, очень неэффективными являются и военные действия. Ну разве не трагедия, когда от неточных действий военных, от бомбовых и ракетных ударов гибнут сразу больше сотни человек - мирных, ни в чем не повинных?
Почему-то, кстати говоря, мировые СМИ как-то мельком об этом говорят. Как будто это никого не касается. Это неправильно. Мы все рассчитываем на то, что если уж вооруженные силы находятся на территории той или иной страны, пускай даже с очень благородной миссией, то мы все-таки вправе потребовать профессиональных действий. Россия, как вы знаете, уже договорилась о транзите невоенных грузов с рядом европейских стран, с Соединенными Штатами и с НАТО. Это - наш реальный вклад в дело нормализации положения в Афганистане.
Мы работаем также на уровне спецслужб, предоставляя необходимую информацию для сил коалиции. Мы и дальше будем развивать свои отношения с Афганистаном на двухсторонней основе, всячески помогая восстановлению и вооруженных сил, и экономики этой страны.

Вот и вы только сейчас упомянули, что речь идет о подготовке специалистов из Афганистана и центральноазиатских республик в сфере борьбы с наркотиками. Несколько десятков специалистов из Афганистана уже прошли там подготовку. Мы намерены эту работу продолжать и дальше.

- Спасибо за интервью, Владимир Владимирович.

- Спасибо.